— И я тебя Кирюша, — пробасил мужчина и подойдя к двум молодым парням, хлопнул их по плечам с такой силой, что они уткнулись в стол. — А вам господа…и дамы, — добавил он, когда несколько представительниц женского пола возмущённо фыркнул. — Я не столь рад. О! Печкин, генерала получил? Хвалю, хвалю.
— Вашими молитвами Дедушка, — смушённо произнёс покрасневший генерал.
— Могли бы и не приходить, раз не рады нас видеть, — возмутился очередной аристократ.
— А ты мне не указывай, что делать. Иначе я скажу, куда ты сейчас пойдёшь, — бросил гигант на аристократа усмешку.
— Понабрали… — пробурчал аристократ. — Давно уже бы казнили, нет же…
— Демидов, ты хер изо рта вынь и погромче повтори! — рявкнул Дед. — Дали титул графа и думаешь, можешь хамить?
— А вы нам не хамите! Мы вас уважаем, но вы среди аристократов и имейте уважение к нам. Иначе это грозить дуэлью! — возмутилась какая-то женщина в чёрном приталенном платье с красным маникюром.
— Девочка, выше меня по титулу в этой комнате лишь император. А мне уже давно выдали бумагу о присвоение Светлейшего князя. А великих князей у нас больше не осталось. И вы до них, похоже, не дорастёте.
— Император? В этой комнате? — зашептались аристократы, переглядывались между собой.
— Я бы сказал, что в этой комнате находятся три императора, — подлил масло в огонь Кочубей.
— Что? — в комнате повисла могильная тишина.
— Я лишь потому императора и давным-давно не претендую на трон, — поднял руки немец. — Не надо меня приплетать в ваши дрязги.
— А вы ещё кто?
— Так ли это важно? — улыбнулся немец и приложился к фляжке герцога.
— Кирилл Борисович, вы должны представить срочно этих людей! И объяснится про императоров! — воскликнула Оболенская, под одобрительный гул людей.
— Госпожа Оболенская, меня удивляет, как коротка ваша память. Вы не помните вашего зятя? — отложив бумаги, Кочубей насмешливо посмотрел на женщину.
— Что?! — опешила девушка и растерянно посмотрела на нашу сторону стола.
А по ряду аристократов прокатились издевательские смешки.
— Перед вами сидит Императорское Высочество Сергей Алексеевич Барклай-де-Толли. В окружение ближайших друзей. Бояр Морозовых и Великого Герцога Тосканы Аверадо Медичи. Также тут присутствует Вильгельм Гогенцоллерн пятый. Человек в мундире это командующий африканским корпусом. Генерал-майор Печкин. И как сказал Дед, среди них три императора. России, Италии и Германии. Но с учётом нынешних реалий, тут два императора. Нашей и священной Римской.
— Императоры уже ездили себя, пора дать власть народу! — воскликнул Ветров.
— Рот закрой, — дал ему подзатыльник Дед. — Мнение идиота никого не волнует.
— Да что вы себе… — возмутился Ветров, но сразу же замолчал, ударившись лбом о стол.
— Да мы поднимем людей! — подхватил его друг.
— Я вас сейчас обоих подниму и опущу так, что вы больше встать не сможете, — тряхнул Дед из за шиворот. — Рты закрыли и слушайте, что взрослые решат.
— Мне кажется, что вы переступаете черту, — произнёс мужчина, с пышными усами сидевший напротив меня, одетый в серебристый камзол. — Тыкать их в возраст, это не самое умное решение на встрече элиты нашей страны. Тем более, встречаться за спиной истинного короля.
— Это Английская собака не король нашей стране!
— Он король по праву! Наши законы предельно ясны! И называя этого неизвестного парня императором — это не более чем бунт против короны!
— Если нет людей в нашей стране, кто претендует на трон! Раз взялись говорить о законе, так говорите весь закон!
Спор перепос в крики и стуками кулаков по столу.
Тяжело вздохнув, я бросил взгляд на Кочубея.
Он сидел, сложив голову на ладонь и казалось, что просто дремал.
Рядом со мной тихо выдохнула Анжелика.
— Нормально всё? — повернулся я к ней.
— Устала, — кивнула она, не поднимая взгляда от своих рук. — От этих криков очень быстро устаю.
На мои плечи легли тяжёлые руки, а между нами с девушкой оказалась голова Деда, который, наградив меня оценивающим взглядом синих глаз, поверг меня в ступор своим вопросом.
— Мальчик, что с моей дочерью?
— Кем? Какой?
— Хелой конечно. Она моя дочь.
— Так стоп! Она же дочь императора? Ну Николая в смысле, — растерянно проговорил я.
— И что? Отец не обязательно только генетический, я эту девочку воспитывал с самого детства и она мне как родная.
— А! Теперь я понял…Девушка погибла. До нашего отбытия из Александрии.
Побледнев, мужчина прикрыл глаза.