в волдыри. Тем временем солнце, склоняясь к закату, медленно опускалось за кроны могучих деревьев. Морщась от боли, мужчина осмотрелся по сторонам. «Если так пойдёт и дальше, я вряд ли сумею дожить до утра!» - подумал он. Но деваться было некуда, нужно было срочно принимать решение, поскольку приближалась ночь. Он развернулся лицом к лесу и поковылял в чащу. Прошёл он явно недалеко, поскольку ещё слышал шум реки, когда до его слуха донёсся совершенно незнакомый звук. Он был похож на долгий протяжный вой и доносился со стороны леса. Не собираясь долго раздумывать, и не надеясь более ни на что, мужчина резко развернулся и направился в сторону, откуда доносился звук. Пройдя несколько шагов, он оказался в густых зарослях совершенно необычных деревьев с кисло-жёлтой листвой. Их стволы настолько плотно переплетались друг с дружкой, что протискиваться меж ними приходилось с огромным трудом, но когда солнце уже практически зашло, он сумел выйти на небольшую поляну, покрытую густой травой. Здесь он смог хоть немного осмотреться. Впереди, где-то вдали высились горы. Огромные, с набухшими снежными макушками, очень необычные и красивые. Заходящее солнце заливало снежные шапки ярким закатным светом и они очень сильно походили на окровавленные клыки. «Вот бы взобраться повыше, - подумал мужчина, - и как следует осмотреться». Онемевшая нога начинала понемногу отходить, и он уже мог чувствовать пальцы. А вот уколотое тело наоборот начало сильно зудеть и, казалось, спасу от этого противного ощущения не будет. Но это была неглавная забота. В животе жутко урчало и желудок начал сворачиваться в клубок. Ночь наступила быстро. В темноте лес словно преобразился. Яркие игривые огоньки мерцали в темноте. Ожили странные насекомые, фосфоресцирующие в ночи. Они летали кругом и от их света лес озарялся странным зеленоватым сиянием. Осторожно ступая по яркой земле, мужчина шёл медленно, осматриваясь по сторонам. Вот один из светящихся жуков сел на лист лопоухого растения и начал грызть его, но вдруг нечто длинное и тёмное быстро схватило жука и поползло вверх по дереву. Длинная чёрная змея быстро скрывалась в кроне, он успел лишь заметить, что сквозь её тельце жук всё ещё светился. Он нашёл чудные сладкие ягоды, они тоже немного светились, но тускло алым светом, и были очень сладкими. Он съел их с полсотни, и боль в желудке поутихла. Интересным открытием стало некое странное создание, которое цеплялось к кроне дерева и с первого взгляда больше походило на мохнатую гусеницу. Но при прикосновении разворачивалось, оказавшись внутри совершенно чудным созданием с маленькими мохнатыми лапками и радостной мордашкой. Мягкость шерсти этого создания поразила мужчину. Это была словно и не шерсть, а множество тоненьких палочек, очень мягких и тянущихся в ту сторону, в которую он гладил зверька. При каждом прикосновении тело существа нежно вибрировало и испускало мягкий зеленоватый свет. Но самым большим открытием, стало другое. Налюбовавшись на дивное создание, мужчина вздохнул, осмотрелся и поражаясь всей причуде местной растительности, с глубоким выдохом радостно произнёс: - Да-а-а! Тут же чудный зверёк с мягкой шёрсткой абсолютно в той же интонации повторил его слово: - Да-а-а! Ошарашенный мужчина отскочил в сторону и с интересом стал наблюдать за необычным зверьком. - Ты что умеешь разговаривать? - спросил он тихо, обращаясь к причудливому созданию. - Да-а-а! - протянул зверёк. Мужчина с широко открытыми глазами уставился на чудо зверя. - Не может быть! Животные не могут говорить! Я, наверное, спятил? - Да-а-а! - вновь протянул зверёк. Даже немного обидевшись, мужчина вновь уставился на чудное существо. - Ты хочешь сказать, что я псих? - Да-а-а! - всё так же спокойно протянул зверёк. Ошарашенный мужчина словно юла взвинтился на месте. - Да сам ты псих! - выкрикнул он, указывая пальцем на странное общительное существо. - Да-а-а! - не замедлил ответить зверёк. Снова ошарашенный такой откровенностью мужчина, прищурившись, подкрался к мягкому собеседнику. - Я что-то не пойму, ты это серьёзно или просто смеёшься надо мной? - Да-а-а! - тут же последовал ответ. Мужчина закрыл глаза, не зная, что на это ответить. Он собрал в кулак всё своё терпение и, опуская руки ладонями вниз, медленно отошёл в сторону. Тем временем странное существо перебежало на другую ветку и мягко спрыгнуло к мужчине на плечо. Удивлённый таким поведением тот взглянул краем глаза на своего странного собеседника и сказал: - Ну вот ещё, слезай давай. Думаешь я стану с тобой нянчиться? Ответ не удивил. - Да-а-а! - Ты во всём со мной будешь соглашаться? - Да-а-а! - словно издеваясь, протянул зверёк. - Здорово! - сказал тихо себе под нос мужчина. - Что же теперь мне всюду таскаться с этим «Согласиком»? - Да-а-а! - протянул радостно зверёк. Громкий треск сучьев нарушил их чудное общение. В одно мгновение зверёк перевернулся и словно вжался в плечо мужчины. Больно впиваясь коготками в тело человека, он преобразился в ту самую гусеницу, какой был при первой встрече. Ломая сучья, из чащи выпрыгнул тот самый мохнатый зверь, который гнался за ним до реки. Это был именно тот самый зверь, поскольку его оскал больше всего напоминал улыбку охотника, который наконец-то нашёл свою потерянную добычу. Медленно, словно наслаждаясь моментом, зверь стал обходить мужчину по кругу. «Он хочет прижать меня к тем непролазным дебрям, через которые я пришёл сюда. В этом случае я не смогу быстро удрать, мне придётся вновь сквозь них продираться, - подумал мужчина. - Ночью я не смогу далеко от него убежать, а сражаться с ним мне нечем». Зверь тем временем уже повернул в сторону атаки, так что непролазный лес был за спиной у мужчины. Пару раз он содрал своими когтями землю, отбросил её назад и резко рванул вперёд, устремив свой взгляд на добычу. Времени на раздумья не оставалось. В одно мгновение мужчина принял единственно верное, как ему показалось, решение. Он озлобился и с яростным криком рванулся вперёд прямо навстречу зверю. Расчёт оказался верным. Охотник смутился и, опешив на мгновение, резко затормозил. Сбившись с бега на медленный шаг, зверь подвернул под себя передние лапы и кувырком рухнул на землю. Когда он поднялся и осмотрелся, то успел заметить, как обнажённый мужчина скрылся в противоположной части леса. Вновь оскалив клыки, и осознав, что его в очередной раз обманули самым наглым способом, зверь рванул в погоню. Он вновь бежал, но на этот раз далось ему это нелегко. Тело болело и отказывалось подчиняться, а левая нога всё ещё до конца не отошла и слушалась плохо. Он сумел оторваться, но ненадолго, вскоре сзади послышался рык и топот лап по заросшей травой земле. Лес неожиданно закончился и мужчина оказался на огромной пустоши, покрытой грудами старых обломков, засыпанных песком и покрытых редкой травянистой растительностью. Из земли торчали древние, обветшалые от времени и разрухи, громадные строения. Они возвышались над пустошью на немыслимую высоту. Располневший месяц лениво выплыл из-за тучи, освещая представшее взору зрелище. От увиденного в свете луны дыхание мужчины перехватило. Старые конструкции были давно заброшены, они поросли всевозможной растительностью, и большая их часть, утопала в чёрной поросли опоясавших их лиан, лишайников и мха. Кое-где, то там, то здесь росли небольшие деревца, но их было столь мало, что казалось, будто бы их ссылают сюда в наказание. Пустошь раскинулась вдаль. Туча окончательно скрылась и над давно покинутым городом словно искры мигали сотни тысяч звёзд. Красота этого жуткого места в одно мгновение заставила мужчину остановиться и взирать на увиденное неподдельным страхом. Громкий рык оторвал его от жуткого пейзажа. Зверь выскочил на пустошь и, быстро осмотревшись, кинулся на мужчину. Набросившись на жертву, зверь сбил человека с ног и вцепился ему в тело своими огромными клыками. Боль была адской и нестерпимой, а слабость и усталость лишили несчастного последних сил к сопротивлению. Он повернул голову в сторону и в последние мгновения, перед тем, как потерять сознание заметил, что зверёк, сидевший у него на плече, изменил свой цвет и стал ярко-красным. А быть может, это была лишь вспышка нестерпимой боли вперемешку с его собственной кровью, которая хлестала из раны, нанесённой зверем словно фонтан.