— Огорчена?— поворачивается он к ней, язвительно улыбнувшись,— как ты непостоянна, Мэри, ведь еще пару минут назад хотела остаться в одиночестве. Или мне показалось?
— Я вовсе не прочь твоего присутствия. Разумеется, если ты не принесешь мне вновь боль в пылу страсти.
Усмехнувшись, Волан-де-Морт в сомнении произнес:
— Не знаю, не знаю. Сказать-то я могу что угодно, а вот действия мои... В общем, сама знаешь, что словам своим я почти никогда не следую.
Мэри мрачно кивнула, ощутив его правоту.
— Тогда тебе лучше уйти. Пришло мне время отдохнуть. Что, думаешь, что я не заслужила подобную роскошь?— недоуменно поинтересовалась она, видя, каким взглядом он пронзил ее.
— Нет, что ты, отдых ты заслужила,— говорит Волан-де-Морт, подойдя к ней и присаживаясь на смятые простыни,— но только отдых, совмещенный с блаженством и разделенный со мной.
И она вновь чувствует его жадные руки, жаркий поцелуй, что соединяет ее и его губы, и понимает с внезапным чувством радости, что одиночества в эту ночь она точно не добьется...
…Туман, застилающий улицы Лондона, никак не хотел рассеиваться, хотя время подходило к полудню. Совершенно неудивительно, что в таких условиях прохожие не видели дальше своего носа и шли, натыкаясь друг на друга. Впрочем, встречались и такие, весьма юркие фигуры, которым необъяснимым образом удавалось ни с кем не столкнуться, и, вместе с тем, двигаться очень быстро. Одна из таких фигур двигалась по небольшой улочке, приближаясь к одному из зданий, самому невзрачному из всех. Кабачок «Стрела Кентавра» — гласила облупившаяся вывеска над дверьми. Фигура в плотном черном плаще с капюшоном, подметая краями своих одежд пыльный тротуар, зашла в этот кабачок, тут же опустив капюшон. Предосторожности были соблюдены, и теперь Мэри Моран могла оглядеться. В воздухе этого довольно небольшого помещения, тускло освещенного слабыми лучами солнца, витал довольно сильный запах спиртного. В целом — опрятное и чистое заведение, с дюжиной столиков, из которых только треть сейчас была заполнена. Мэри, оглядев все, тут же нашла тот, что ей требовался по одному лишь виду волшебника, что сидел за ним, напряженно глядя в небольшое окошко. «Это он – Брэдли!»,— подумала она с ликованием, скользя нетерпеливым взглядом по его лицу: с довольно резкими, но не грубыми, чертами, обрамленному густыми, до плеч, темными волосами. Хорошо знакомый ей нос с горбинкой, волевой подбородок, высокие скулы... И глаза чайного цвета, что сейчас разглядывали ее, блестя радостным возбуждением.
— Брэдли!— воскликнула она, промчавшись к мужчине, и уже через секунду ощущала его сильные руки, сжимающие ее в объятиях, и слышала его радостный смех.
— Мэри, ты все-таки пришла,— произнес он с явным облегчением в голосе, отстраняясь и с величайшей нежностью во взгляде оглядывая ее с головы до ног,— как же ты похорошела, прямо глаз не отвести!
— Да и ты возмужал,— улыбнулась Мэри,— уже не тот хлипкий мальчишка, который не мог победить свою ровесницу.
Мужчина значительно помрачнел, пригасив улыбку.
— Неужели ты еще помнишь? Надо же, я уже давным-давно забыл этот случай... Да, что ни говори, а пятнадцать лет не прошли для нас даром.
Он, спохватившись, предложил Мэри стул, и тут же, едва присев, произнес:
— Давай уж для начала закажем что-нибудь выпить – нужно ведь отметить нашу долгожданную встречу.
Волшебница горячо кивнула, и вскоре они, со стаканами огненного виски в руках, провозгласили: «За встречу!», сделав каждый по глотку.
— Скажи же, Брэдли, почему я так долго не могла связаться с тобой?— спросила Мэри,— где ты пропадал? Ведь хотел в Министерстве работать!
— Так сложилось, что когда мы с Тэдди отправились в то путешествие, я спустя год покинул его из-за какой-то мелочной ссоры. Повод был пустяковым, но он больше не захотел странствовать вместе со мной, и наши пути разошлись. Я же через некоторое время пересекся с одним болгаром, и он, тоже совершающий путешествие, присоединился ко мне. От него я узнал много всего, и стал ему другом. Вместе с ним, с Кристианом, мы перенесли много того, о чем сейчас можно было бы вспомнить – встречи с различными волшебниками, жуткими волшебными созданиями... А после он помог мне устроиться в Министерстве магии Болгарии на работу, зарекомендовав меня своему начальнику. Следующие девять лет я проработал там, вместе с Кристианом, что постепенно стал заведующим нашим отделом. А я, к тому времени все чаще и чаще вспоминая и тебя, и Тэдди, хотел вернуться сюда все больше и больше, и вот месяц назад мне удалось перевестись работать в Министерство магии Лондона. Единственное, что меня огорчало при возвращении, так это то, что больше видеть Кристиана, что за эти года стал моим лучшим другом, хоть и был моим начальником, я не смогу, и тот, видимо испытывая похожие чувства, решил, что последует в Великобританию вместе со мной. К тому же, он много слышал от меня о тебе, Мэри, так что теперь желает познакомиться с тобой лично. Да вот, собственно, и он – пришел как раз вовремя.
Брэдли прервался, кивнув в сторону двери – от нее по направлению к ним неспешным шагом направлялся высокий мужчина тридцати пяти лет с небрежно спадающими на глаза и обрамляющими лицо каштановыми волосами, в обычной магловской одежде. Вот он подошел, устремив взгляд на волшебницу, откинув с глаз волосы небрежным, уже вошедшим в привычку, движением руки – ее пронзили глаза лазурной голубизны, словно достающие до сердца. «А он – симпатичный, и даже более того,— подумала Мэри, ощущая странное стеснение в груди,— пожалуй, на его предложение о свидании я бы ответила положительно».
— Вы – Мэри Моран, подруга Брэдли?— поинтересовался мужчина приятным голосом,— очень приятно, наконец, познакомиться с вами. Я – Кристиан Димитров.
Протянутую для рукопожатия руку Мэри он не пожал, а поцеловал, чуть коснувшись губами, отчего волшебница весело рассмеялась.
— Взаимно, Кристиан, и... раз уж я – твоя ровесница, давай сразу на «ты», хорошо?
Кристиан мягко улыбнулся, согласно кивнув:
— Не имею ничего против, Мэри. Доброго дня, Брэдли.
— Присаживайся, Кристиан,— произнес тот слегка грубовато, не глядя на него,— или лучше сразу закажи себе чего-нибудь выпить.
— А почему бы не пойти куда-нибудь, прогуляться?— предложил Кристиан, взглянув на Мэри.
— Давайте пойдем ко мне,— пожал плечами Брэдли, осушив свой стакан,— тут недалеко, минут десять.
Мэри и Кристиан, переглянувшись, кивнули.
— Вот и отлично. Идемте.
Втроем они вышли из кабачка, неторопливо идя вдоль домов. Мэри, идущая посередине, поневоле заметила, что на лице Брэдли уже нет того былого счастливого выражения, словно оно перешло к Кристиану, что ненавязчиво расспрашивал ее о подробностях обучения в Хогвартсе. И уже через пять минут разговора с ним волшебница почувствовала странную легкость и раскованность – несомненно, этот мужчина мог очень быстро расположить к себе, и обладал, к тому же, неплохим чувством юмора.
— Значит, всегда любила защиту от Темных сил?— спросил Кристиан с недоверием,— а заклинания, случаем, на досуге не придумываешь?
— Частенько. Неужели ты тоже? Надо же, как мы с тобой похожи...
Переглянувшись, точно заговорщики, Мэри и Кристиан весело рассмеялись, хотя особого для этого повода вроде бы не было. Волшебница с некоторой долей удивления обнаружила, что Кристиан для нее уже как старый друг, а ведь со времени их встречи прошло не более десяти минут.
— Мы почти пришли,— сказал Брэдли, словно напоминая, что он все еще здесь,— вон мой дом.
Мэри проследила за направлением его руки, и увидела небольшой двухэтажный домик, окруженный зеленым газоном, который наполовину делила ведущая к парадной двери, сделанная из камня дорожка, по которой они и прошли, следуя за Брэдли. Пройдя прихожую, они оказались в богато обставленной гостиной, в которой не чувствовалось уюта.
«Сразу видно, что он тут один живет,— подумала Мэри, присаживаясь в одно из кресел, что стояло около камина, пока Брэдли ходил за бокалами и медовухой,— с другой стороны, он вряд ли вернулся бы в Лондон, если бы женился в Болгарии».