Ждите, так сказать, и возрадуйтесь. Ибо вам воздастся!
После такого даже самые оголтелые противники инопланетян притихли. Кричи, не кричи, возмущайся не возмущайся, а жить долго и в полном здравии хочется всем. Особенно в полном здравии. Особенно — долго. Для этого многие личности готовы были бы и с чёртом целоваться, а не только с агрессорами, навязывающими им власть Советов.
Вот все и замерли, в ожидании нового, уже заранее обещанного сияния над столицей СССР.
А в глубоких катакомбах, начался третий ритуал Единения.
38 глава
В привычной для грапповцев пещере, они готовили место и неофитов быстро и деловито. Расширили яму, установили широкие доски по кругу, на них — восемь раскладных стульев. Затем в яму встали все десять новичков и мемохарб. Одной ладонью они прикасались к плечам друг друга, другой — к соратникам внешнего круга. Пришлось Калинчуку несколько раскорячиться, рука-то у него одна! Но кое-как его культю зажал под мышкой один из знахарей.
Дядя Игнат тоже распереживался:
— Если долго стоять, то я на своём протезе не выдержу. Надо бы время от времени чуток присесть.
— Выдержишь! — заверил его Александр. — Мы тут все замрём в статичном положении и станем как бы единым целым. Не упадёшь, при всём желании… Кстати, лучше вообще отстегни протез ступни и стой на одной ноге.
Игнат Павлович Шульга промычал нечто недовольное, но спорить с племянником не стал. Снял протез, пристроился поудобнее и замер на одной ноге. К тому моменту и внешний круг ветеранов уселся спинами внутрь, цепляясь друг за друга руками, согнутыми в локтях. Расслабились. Задышали спокойно и размеренно. Вышли в астрал. И началось…
Наверное, из-за большого числа неофитов, ритуал растянулся на восемь часов. Всё это время звучал непонятный звон, то усиливаясь, то уменьшаясь. Ещё более обильные хороводы водили разноцветные огоньки с многочисленными солнечными зайчиками. Как следствие, интенсивность свечения, возраставшая скачкообразно всё это время, достигла к финалу просто невероятной яркости. Вся пещера освещалась словно днём, что просматривалось великолепно из астрала.
Опять-таки в финале, все ветераны переполошились не на шутку. Потому как нечто странное творилось с пропускаемой через себя энергией познания. Переговариваться удавалось с большим трудом, но все жалобы и опасения сводились к следующему:
— У меня такое впечатление, что мою ментальную составляющую сейчас разорвёт на маленькие кусочки!
Попытались разобраться с неудобством, и тут же осознали причину. Некая, неясная энергия настолько переполнила их ауры и всё сознание, что это негативно сказывалось на мышлении и на физическом здоровье. Как бы чего не вышло! И завершение ритуала в таком состоянии — может только усугубить. Хорошо, что мемохарб сообразил как избавиться от излишков:
— Сброшу всё это в окружающее пространство. И будем надеяться, что своды пещеры на нас не рухнут, а проходы на поверхность не завалятся напрочь… Но, на всякий случай, ставим над собой совместно зонтик силового поля.
Поставили. Сбросил. Все почувствовали под ногами дрогнувшую почву, словно при небольшом землетрясении. Но своды выдержали. Из проходов тоже грохота не донеслось. А вот новички после этого, уже находясь сознанием в астрале, стали делиться первыми впечатлениями. Но если восторги восьмерых новых соратников о прибавившихся знаниях и о возросшей физической силе как-то были ожидаемы, то два инвалида однозначно порадовали:
— У меня вновь появилась рука! — с восторгом выдохнул Калинчук свои первые слова в новом амплуа.
— А у меня стопа новая! Я на ней стою! — ликовал Игнат Павлович Шульга. — И нормально стою! Ничего не болит!
На том ритуал и завершили. Со всей осторожностью сняли силовое поле над собой. Внимательно осмотрели свод при ярком свечении, заметили всё-таки там несколько свежих трещин, и поспешили поскорее убраться из пещеры в частности и из катакомб вообще.
Спешили ещё и по той причине, что хотелось осмотреться непосредственно в городе. Хоть ещё должно быть темно, но если тут такое яркое свечение, то насколько оно распространилось по поверхности? Ещё в пути, все, кому удавался второй поток сознания, постарались подсмотреть ожидаемое в городе. И первые впечатление оказались несколько шокирующими:
— Да там ясный день!
— И на улицах полно народа!
— Гляньте, всё население вышло из домов!