Профессор Гексли[186] красочно описывает лавку африканского мясника, где в розницу постоянно продавались человеческие бифштексы, куски для жаркого и филейные части.
Йозеф[187] рассказывает нам о матерях, которые съели собственных детей во время осады Иерусалима. Человеческая плоть также поглощалась и во многих недавних осадах.
Восточные предания о короле Ричарде Львиное Сердце[188] свидетельствуют, что однажды, присутствуя на пиру мусульманских глав, он мрачно отметил реальную действительность: «Один поджаренный сарацин[189] был бы хорошим угощением для девяти из десяти моих добрых христиан». Английский рифмоплёт, участник крестового похода, даже гордится этим:
«Король Ричард поручится, Что нет плоти питательнее Для англичанина; Не куропатка это, не ржанка, не цапля и не лебедь, Не корова, не бык, не овца и не свинья, Но (поджаренная) голова сарацина».Всё ещё могут быть обнаружены весьма смышлёные аборигены Новой Зеландии, которые с явным смаком описывают, как (в сравнительно недавние времена) они утоляли свой ненасытный голод, пируя всю ночь напролёт жареной плотью врагов, которых они поразили своими томагавками днём. Также не в редкость послушать старых бывалых татуированных воинов, рассказывающих, как они сгоняли подобно скоту военнопленных и откармливали их, пока те не становились подходящими для племенной печи (созданной раскаляемыми докрасна камнями, которыми выстилалось овальное углубление в земле), как затем выбирались самые упитанные, как выводили одного за другим, методично пускали им кровь, потрошили и подвешивали за пятки на растущие по соседству деревья — прямо как на наших скотобойнях и в мясных магазинах выставляются на продажу овцы, свиньи и телята. У маори[190] также было поверье, что если человек убивает и поедает своего врага, то этим самым он впитывает жизненную энергию убитого, его силу и отвагу.
В зарождающейся колонии Новой Зеландии миссионеры, солдаты, китобои и пионеры были часто приготавливаемы и съедаемы, но по эпикурейскому мнению, согласно распространившемуся соглашению, «плоть Пакеха»[191] была признана дурной, в основном потому, что она была «слишком жёсткой и слишком солёной».
Во время войны за выход одиннадцати южных штатов из Союза несколько северных пехотинцев, случайно попавших в заточение в рудниках Виргинии, время от времени поедали одного из своих товарищей, и последний из них (Джон Эвинг), умирая от голода, оставил описание произошедшего, запечатав его во фляжке.
История Соуни Бина хорошо известна, как и античные легенды о циклопах, о гигантах, о быке Фалариса, о бойнях Молоха и о Полифеме Гомера.[192]
Антропофагия практиковалась в Австралии, в равной степени белыми и чёрными. В Новой Гвинее и в некоторых частях Африки поедание людей до сих пор является вполне заурядным обычаем. Маркус Кларк[193] описывает, как англичанин Гоббет, каторжанин из Ботани,[194] подбил своих товарищей сбежать вместе в ним (в буш[195]) для того только, чтобы использовать их для праздничного пира, грызя их сочные кости и высасывая из них костный мозг.
По всему европейскому континенту распространён популярный религиозный предрассудок, что еврейские раввины похищают христианских мальчиков и девушек, чтобы использовать их кровь для обмазывания притолок и косяков дверей во время пасхи и для других церемоний.[196]
Сходное обвинение предъявлялось ранним христианам, и оно, судя по вердиктам, было даже доказано императорским законодательным судом.
Человеческий жир регулярно поступает в продажу в современных аптеках, а человеческие головы даже сегодня остаются ходовым товаром в Южных Морях. В тумане нашего прошлого существовали мистические братства, чьи инициатические обеты верности и клятвы хранения тайны до самой смерти заключались в питье крови из черепа под эмблемами безжалостной смерти, с приставленными к горлу кинжалами.
Камни фундамента многих знаменитых строений, дворцов, замков и монументов были символически заложены на живое человеческое тело — например, камни фундамента Кремля.
Разве божественная литургия — не аллегория антропофагии? Разве это не периодический благочестивый каннибальский пир в большей степени, чем что бы то ни было? Разве вино не символизирует человеческую кровь, а облатка не олицетворяет человеческую плоть? Метафорически говоря, каждое занимающееся торговой деятельностью христианское государство есть мясная ярмарка, где плоть, кости и кровь не только мужчин, но также женщин и маленьких детей продаются и покупаются ежедневно — плоть, кости и кровь номинально «принесённых в жертву» ради «любви к Богу», но на самом деле ради любви к доллару.