Презирай все кичливые советы о том, что правильно, а что неправильно. Решай сам для себя, что правильно, а что неправильно. Получай собственность честно, если ты можешь, но помни, что «бизнес есть бизнес». («М-р Сесил Родс под непрерывным пятнадцатиминутным огнём захватил и увёл стадо скота».[253])
Жизнь есть жизнь, а поражение есть ад. Подчиняйся своему внутреннему голосу! Он никогда не заблуждается. Это твоя подлинная душа. Будь Дарвином в действии. Совершая благородные поступки, не мечтай о них всю свою жизнь.
«Моральные принципы», — говорите вы! Что есть морализмы, если они парализуют ваш мозг и руку? Не являются ли они искусственными человеческими постановлениями, к тому же ещё и освящёнными, но вовсе не естественными, достойными уважения, необходимыми и истинными? Моральные кодексы — чёрный террор презренных трусов.
Этические принципы христианства, судя по ежедневному развитию, есть принципы насмехающегося, подлого, лицемерного дьявола — если дьявол есть.
Читатели должны чётко понимать, что сексуальная мораль никоим образом не осуждается на этих страницах. Во всех сексуальных отношениях (как и во всём остальном) «мораль» есть то, что диктует сила. Женщины были хрупкими существами и в свои лучшие времена, и, возможно, в глубине своих сердец они хранят неограниченное количество любовников. Для благополучия вида и для сохранности потомства они должны содержаться в полном подчинении. Мужчина пленял и содержал их, а охранять их необходимо, чтобы держать «на цепи», как это было всегда. Горе ему, и горе им, и горе нашей расе, если когда-нибудь эти любвеобильные создания освободятся от подчинения и станут правителями или хотя бы равными мужчине. (Но это невозможно.) С древнейших времён мужчина пленял свою жену силой или хитростью, и до сего дня он делает то же самое. Свадебные церемонии символизируют его право собственности — его добычу. Свадебное кольцо есть звено цепи, эмблема того, что доисторический новобрачный сажал на цепь свою «любимую» в пещере и держал её так до тех пор, пока она не становилась ручной, послушной и отвечающей взаимностью.
Сексуальная дегенерация, которая так распространилась среди нас сегодня, есть результат христианской цивилизации, то есть измельчания мужчины и наделения женщины равными с ним правами. Пока муж остаётся абсолютным императором в своих четырёх стенах, осквернение супружеского ложа (сейчас столь обычное и столь отвратительное) совершиться не может. Если его жена и незваный гость осмеливаются обесчестить его, то смерть обоих — самое эффективное средство устрашения. Его дочерям, контролируемым с такой же жёсткостью, не будет дозволено обручиться с первым попавшимся Диком, Томом или Гарри, который пройдёт мимо, глупо улыбнувшись, но они «отдадутся» мужчинам, которые рождены в хорошем роду, или которые доказали свою наследственную мужественность и твёрдость — в кровавой битве.
Наглое вмешательство церкви и государства в сексуальные отношения постепенно превращает мужчину в полное ничтожество и устанавливает систему организованного конкубината или, скорее, промискуитета.[254] Записи наших бракоразводных процессов показывают, что супружеская измена распространяется, как ничем не сдерживаемый пожар. Известный ньюйоркец публично утверждал, что две трети «замужних» женщин в этом городе систематически неверны, а толстый отвратительный священник (по имени Муди) открыто советует своим овечкам-самкам открыть радости «божественной свободы» на этой фабрике проституток — на бракоразводном процессе.
Женщина есть на две трети матка. Оставшаяся треть есть сплетение нервов и сентиментальности. «Эмансипировать» женщину — значит отдать её на нежную милость духовных лиц, которые научились «играть» на её эмоциональности. Символ веры становится неправомерно влиятельными и даже пытается диктовать «долг мужчины». С течением времени дьявольские теории пасторов стали вдохновлять политиков и править нациями. После чего государство стало диктатором личности. Мужчина обесценивается, в то время как подобно мерзкому потоку наступает дегенерация и социалистическая гибридность.
Проституция (по найму) также есть прямой результат неестественных условий, привнесённых и установленных согласованным инфернализмом государственных деятелей и прелатов. Во многих странах эта отвратительная вещь «регулируется» законом, и во всех великих городах это является надёжным источником доходов не только для полиции, но и для каждого, кто делает инвестиции в недвижимое имущество или в банковские бумаги. Большой город есть большая язва, а язва есть явный симптом наследственного отравления крови. Несомненно, разрушение Содома и Гоморры[255] было достойным делом.
Если все наши современные Содомы стереть с лица земли, то как природа в её неизменной чистоте будет торжествовать и ликовать! Как она будет обволакивать их руины и крошить могильные холмы в огне сверкающей славы!
Если развитие будет продолжаться в том же духе, что и сейчас, то недалеко то время, когда будет искренне провозглашено: «Нет в Америке супружества». Ужасная угроза мужскому населению исходит от диктатуры рабского большинства в этом и во всех остальных делах. Под благовидной формой бракоразводного процесса была устроена дьявольская махинация, посредством которой некогда чистые саксонские завоеватели Северной Америки быстро превращаются в стада полусоциалистических любителей свободной любви.
Святость домашнего очага исчезает. Больше нельзя утверждать, что «мой дом — моя крепость». Браков заключается сегодня всё меньше и меньше, а воспитание детей государством находится в самом расцвете. Семейная жизнь исчезает под разлагающим влиянием государственного вмешательства и пасторского благословения.
Посмотрите на Францию, где (с ростом государственного надзора) неограниченное властвование мужа доведено до состояния просто-напросто домысла — и что вы видите? Нация погрязла в коммунистическом эротизме, словно в стигийском[256] коллекторе. Неверность французских женщин печально известна, они практикуют самые ужасные сексуальные вакханалии и с удовольствием смеются над ними. Их промискуитет стал неприкрытым, и это, дополненное сопутствующей самостерилизацией, быстро превращает когда-то всесильную французскую федерацию в слабое и разлагающееся племя ничтожных маразматических человечков, прячущихся под всезащищающим крылом азиатского деспота.
Право мужчины на обладание своей женой как собственностью происходит не от церкви, государства или голосов большинства. Оно неотъемлемо от самого мужчины. Оно вошло в действие пленением и продолжалось пленением, смягчённым, конечно же, взаимным влечением,[257] взаимной терпимостью, и родительской любовью. Оно существовало до того, как было изобретено государственное чудовище, и оно должно оставаться неприкосновенным, даже если для этого церковь и государство (эти дьявольские близнецы) должны быть полностью уничтожены. Христианская церковь начала сношения между римскими рабами и сирийскими проститутками. Сам её основатель был плодом тайной связи. Он никогда так и не женился, но всю жизнь сожительствовал с публичными девками, париями и раскаявшимися грешницами. Своим молчанием в одном весьма известном случае он простил адюльтер,[258] также он вкрадчиво устанавливает, что в его туманном раю (который, как утверждают социалисты, анархисты и прочие священники, «придёт» на землю) «ни женятся, ни выходят замуж».[259]
253
«Бюллетень св. Иакова», 1896, телеграмма из Машоналанда (прим. автора). Сесил Джон Родс (1853–1902) — британский колониальный деятель, финансовый магнат, вдохновитель и организатор захвата на рубеже 80-х и 90-х гг. XIX века Британской Южно-Африканской Компанией огромных территорий в Южной и Центральной Африке, один из инициаторов англо-бурской войны 1899–1902.
254
Конкубинат — допускавшееся древнеримским правом длительное внебрачное сожительство с незамужней женщиной, дети от такого брака считались незаконнорожденными; промискуитет — предполагаемая стадия неупорядоченных половых отношений в первобытном человеческом обществе, предшествовавших возникновению брака и семьи.
255
Содом и Гоморра — города в устье реки Иордан (или на западном побережье Мёртвого моря), жители которых отличались развращённостью, за что Яхве уничтожил эти города, превратив их в мёртвую бесплодную пустыню (Быт. XVIII: 16–33, XIX: 1-29).
256
Стигийский — т. е. относящийся к реке Стикс; Стикс (или Стигийское болото) — у Данте часть протекающего через всю преисподнюю потока, омывающая нижний Ад, в Стигийском болоте казнятся гневные.
257
«Её, зардевшуюся, как заря, ПОВЁЛ я в кущу брачную» (прим. автора). Джон Мильтон, «Потерянный рай», книга восьмая, пер. А. Штейнберга.
258
«Он простил адюльтер» — имеется в виду библейская история, в которой к Иисусу привели уличённую в прелюбодеянии женщину, но он отпустил её: «Кто из вас без греха, первый брось на неё камень» (Иоан. VIII: 3-11).
259
«Ни женятся, ни выходят замуж» — Редбёрд несколько превратно толкует библейский стих: «Ибо в воскресении ни женятся, ни выходят замуж, но пребывают, как Ангелы Божии на небесах» (Мф. XXII: 30).