— Это твой билет на тот свет, МакДэниэлс, — фыркнул мужчина, затем вышел и громко затопал обратно.
Что-то хлопнуло по столу, и Гарри испуганно распахнул глаза.
— Проклятье! — раздражённо выругалась МакДэниэлс. — И как, позвольте спросить, я должна работать, если он не даёт мне времени провести тесты? — Она развернулась и указала палочкой на Гарри. — Finite Incantatem. — Гарри почувствовал, как его тело расслабилось, и повернул свою голову в сторону размытого пятна, которое представляла собой Пожирательница Смерти. — Вот так лучше, — кивнула она сама себе. — Теперь, когда приступ паники прошёл, возможно, ты сможешь ответить на несколько вопросов.
Ага, размечталась. Как-то в его планы не входило вести светскую беседу с Пожирательницей на тему его магических аномалий. Временами Гарри посещала мысль, а в своём ли уме все эти люди. Он находится в плену у того, кто послужил причиной большинства трудностей, с которыми Гарри столкнулся за свою жизнь. С чего они вообще решили, что он хоть что-то им добровольно расскажет?
МакДениэлс приблизилась к Гарри, без колебаний указав палочкой прямо ему в голову.
— Есть способы сделать тебя послушным, Поттер, — небрежно заметила она. — Тёмный Лорд не хочет, чтобы к тебе прикасались, — твой разум должен оставаться нетронутым, но есть способы причинить боль, не ввергая в безумие. Уверяю тебя, они очень болезненны. — Её лицо исказилось в жестокой улыбке, когда она переместила палочку к его груди. — Расскажи мне, Поттер, каким образом ты так хорошо контролируешь свою магию?
Гарри смерил женщину долгим взглядом, а затем отвернулся и уставился на расплывчатую решётку своей камеры. Он совершенно точно не собирался о чём-либо ей рассказывать. Да и сказать по правде, он не был уверен, что ему было, что сказать. Вряд ли он вообще был способен контролировать свою магию, взять хотя бы его выбросы. Скорее уж это магия контролировала его. К примеру, его целительские способности — он до сих пор не мог нормально контролировать их проявление. Да за последние годы отсутствие контроля над магией стало для него практически нормой.
Внезапно тело наполнила сильная боль, вызвав у парня конвульсии. Гарри задергался, даже несмотря на то, что его конечности по-прежнему были скованны. Парень был слишком шокирован происходящим, чтобы за поглощающей его болью закричать или сделать хоть что-нибудь ещё. Ему казалось, что его тело разрывают на части. Боль была настолько сильной, что Гарри даже не заметил, как кулоны, покоившиеся на его груди, буквально накалились. Кажется, прошла целая вечность, хотя в действительности это длилось всего несколько минут, прежде чем боль исчезла так же внезапно, как и появилась, оставив после себя обессиленного, тяжело дышащего подростка. Тело болело настолько сильно, что у парня даже мысли не возникало о том, чтобы шевелиться.
МакДэниэлс убрала палочку в карман.
— Подумай об этом, Поттер, — холодно сказала она. — Мне искренне не хочется делать твоё пребывание у нас ещё более неприятным, чем оно и так будет.
Не сказав больше ни слова, она вернулась за свой столик и продолжила проводить тесты над его кровью.
Закрыв глаза, Гарри мог лишь слушать звон стекла, периодически доносившийся с другого конца камеры. Это было последнее, что он запомнил, прежде чем темнота приняла его в свои объятия.
* * *
Сильная боль в шраме вырвала Гарри из забытья, лишённого сновидений. Лишь мгновение ему потребовалось, чтобы понять, что он по-прежнему прикован к койке в камере, расположенной где-то в убежище Волдеморта. Всё его тело ныло от боли, а голову будто набили ватой. Ещё через мгновение Гарри понял, что гулкие удары, доносившиеся до его слуха, на самом дели являлись звуком шагов двух приближавшихся к его камере людей. И, судя по усиливавшейся боли в шраме, одним из этих двоих явно был Волдеморт.
Закрыв глаза, Гарри попытался думать о чём угодно, но только не о боли. Он постарался очистить разум и сосредоточиться на уроках Окклюменции, но даже это не помогло. Сильные злость и нетерпение так быстро захлестнули его, что Гарри показалось, что он сейчас задохнётся. Он не чувствовал ничего подобного со стороны Волдеморта с тех пор, как начал заниматься Окклюменцией. Почему это случилось именно сейчас? Как это возможно? Не паникуй! Сосредоточься на дыхании и только на дыхании!
С большим трудом Гарри заставил себя полностью сконцентрироваться на дыхании, но размеренные шаги и всё усиливавшаяся боль делали эту задачу невероятно сложной. Нужно было мысленно перенестись в другое место. Другого варианта у него сейчас не было. Он вспомнил те времена, когда проводил время в Комнатах Мародёров вместе с Сириусом и Ремусом, просто смотря на огонь в камине. Там он чувствовал себя в полной безопасности, зная, что опекуны рядом. Именно там Гарри и хотелось оказаться.
Далёкий высокий и раздражённый голос отвлёк внимание Гарри от языков огня.
— Я дал тебе более чем достаточно времени, Одри. Расскажи мне, что ты узнала.
Ему ответил испуганный женский голос, спокойный настолько, насколько это вообще было в человеческих силах.
— Мой Лорд, простите за задержку, но она была необходима. Я обнаружила некоторые аномалии и захотела их перепроверить. Большая часть из них мне до сих пор непонятна. Я уверена, вы знаете о магических резервах, что присутствуют в каждом магическом создании... будь то человек или нет. Я права?
Высокий голос стал ещё более раздражённым.
— Ближе к делу!
На пару мгновений установилась тишина, а затем вновь раздался женский голос.
— Мой Лорд, я пытаюсь объяснить. При поверхностном изучении Поттер абсолютно нормален. Однако, когда я провела более глубокое сканирование его магии, я обнаружила нечто странное. Похоже на то, что Поттер способен по желанию обращаться к своим резервам, чтобы усиливать заклинания. Это объясняет, почему он так часто страдает от магического истощения, если верить Снейпу. Кроме того, результаты нескольких тестов показывают, что у Поттера, похоже, больше «активной магии», чем у обычных волшебников и волшебниц. Это я объяснить не могу. Эта «активная магия» постоянно используется, но я не могу определить, для чего. Прежде я не видела ничего подобного.
Гарри не знал, волноваться ему или вздыхать с облегчением. Они обнаружили, что что-то было не так, но определить, что именно это было такое, не сумели. То, что они пока этого не поняли, не означает, что они не поймут этого в дальнейшем. Его заполнил ужас, и прежде чем Гарри успел опомниться, Комнаты Мародёров растворились в небытии. Боль в шраме вернулась, но она уже не была столь сильной, как раньше.
Голоса стали отчётливее.
— Понятно, — задумчиво произнёс Волдеморт. — И это оправдывает неподчинение моим приказам?
— Господин...
— МОЛЧАТЬ! — взревел Волдеморт.
Гарри мгновенно напрягся, но говорившие не заметили этого.
— Из-за своего нетерпения ты поставила под угрозу всё! В моих планах нет места твоим открытиям! — голос Волдеморта понизился до ледяного шёпота. — Ты переоценила свою значимость для меня. Ты будешь наказана за свою дерзость. Оставь нас. Я разберусь с тобой чуть позже.
Гарри приоткрыл глаза, когда дверь камеры со скрипом отворилась и МакДэниэлс выбежала из камеры и дальше из комнаты. Затем парень увидел, как в камеру зашли две расплывчатые фигуры и понял, что вся эта ситуация не предвещала ничего хорошо... совсем не предвещала... Закрыв глаза, Гарри сосредоточил всё своё внимание на оковах. Он не позволит им вот так просто сотворить с собой хоть что-то. Он не позволит Волдеморту выиграть, чего бы это ни стоило. Alohomora, Alohomora, ALOHOMORA!
Порыв тёплого воздуха коснулся его, и Гарри почувствовал, как давление на запястьях и лодыжках исчезло. Гарри понимал, что без своих очков ему придётся полагаться в основном на другие чувства. Он быстро выкинул из головы все мысли, как уже не раз это делал. Он слушал, как кто-то приближается, и, когда тот оказался достаточно близко, быстро нанёс удар в лицо Пожирателю кулаком правой руки, а левой рукой потянулся к правой руке Пожирателя и вырвал палочку у него из пальцев. Пожиратель отшатнулся на несколько шагов, что дало Гарри прекрасную возможность оглушить его.