— Малышка, ты такая сладкая, — прошептал он, оторвавшись от моих губ на секунду, а затем опять продолжил меня целовать.
Мне казалось, что я тону в океане удовольствия, и боялась, что Глеб перестанет меня целовать, поэтому положила свою руку ему на затылок и уже сама прижалась к нему.
— Таша, поехали ко мне, — прошептал он, когда я на секунду ослабила хватку.
— Поехали, — не задумываясь, произнесла я.
Сейчас я хотела только одного — Глеба. Все остальные чувства и эмоции отошли на второй план. Хотелось раствориться в его объятиях и наслаждаться его мучительно сладкими поцелуями.
Он поцеловал меня ещё раз, а потом подвёл к нашему столику. Достав портмоне, он вытащил оттуда деньги и, положив их на стол, произнёс:
— Девушки, было приятно с вами познакомиться, но мы вынуждены вас покинуть, — и, не дав мне ничего сказать, взял под руку и повёл к выходу.
В холле, когда я стала надевать шубу, меня охватили сомнения: "А правильно ли я поступаю? Глеб мой клиент, и если я сегодня проведу ночь с ним то, как в понедельник посмотрю ему в глаза?".
Когда мы вышли на улицу и подошли к такси, я окончательно растерялась, не понимая, чего я хочу. Глеб тем временем усадил меня на заднее сиденье и назвал адрес. Только я открыла рот, чтобы попросить отвезти меня домой и объяснить ему, что нам лучше остановиться, как он опять наклонился ко мне и стал целовать. Положив мне одну руку на затылок, он стал настойчиво терзать меня своими поцелуями, а когда он просунул вторую руку мне под шубу и стал поглаживать грудь, я тут же отбросила все свои сомнения, наслаждаясь ощущениями.
— Приехали, — раздался мужской голос, откуда сбоку, и я ощутила боль, когда Глеб перестал меня целовать.
В следующее мгновение я уже стояла на улицу, а ещё через секунду уже ехала в лифте. Глеб прижал меня к стене и продолжил целовать. Перед глазами всё плыло, и я уже просто изнывала от желания.
Когда мы вошли в квартиру, он снял с меня шубу, и пока он снимал свою дублёнку, я сбросила ботфорты. А потом он подхватил меня на руки и понёс в спальню. Там он поставил меня на ноги и, прижав к себе, опять стал целовать. Но я отстранилась от него и начала расстёгивать его рубашку, желаю прикоснуться в его обнажённой коже. Когда я, дрожащими руками справилась с пуговицами рубашки, то сразу же принялась расстёгивать его джинсы, уже не в силах справиться с охватившим меня желанием.
— Таша! — нежно прошептал он, а потом быстро снял с меня футболку и подтолкнул к кровати.
Остальное уже происходило как в тумане. Раздев меня, он медленно и неспешно стал ласкать меня своими губами и руками. Там, где он целовал меня или прикасался руками, кожа начинала гореть огнём и с каждым новым прикосновением и поцелуем, я ещё больше погружалась в океан наслаждения. Но выплывать оттуда я уже не желала, и хотела только одного — чтобы это никогда не заканчивалось. А когда Глеб опустил руку ниже пояса, я застонала и выгнулась ему на встречу, а потом обхватила руками его за талию и, притянув к себе, прошептала:
— Я так хочу тебя!
— И я тебя хочу, малышка, — с придыханием произнёс он, ложась на меня.
Когда он стал входить в меня, я уже готова была кричать от счастья и блаженства. Сначала он двигался мучительно медленно, и мне казалось, что если он продолжит так мучить меня, то я умру. Но постепенно он стал увеличивать темп, и на меня стали накатывать волны наслаждения. Обхватив ногами его талию, я стала двигаться ему навстречу, желая только одного — чтобы он оказался как можно глубже во мне и не останавливался…
Открыв глаза, в первые секунды я не поняла, где нахожусь, а потом всё вспомнила. "Боже! Что я надела?" — меня тут же залила краска стыда, когда я вспомнила, что вытворяла этой ночью. "Кошмар! Пить мне явно нельзя! Надо выбираться отсюда, пока Глеб спит. Я и дома себя смогу поругать за то, что переспала с ним!" — я села на кровати, и стала оглядываться. Кругом стояла кромешная тьма, и я не могла сориентироваться, да ещё и голова болела ужасно.
Как только я придвинулась к краю кровати, рядом раздался шорох и я застыла. "Только не просыпайся! Дай мне возможность тихонько сбежать! Мне легче будет перенести этот позор в гордом одиночестве" — пронеслось у меня в голове. Меньше всего я хотела сейчас говорить с Глебом.
— Выспалась? — раздался бархатный голос из темноты, а потом на прикроватной тумбе зажегся светильник.
— Эээ, да, — испуганно произнесла я, дергая на себя одеяло, чтобы прикрыться.