Поттер, как и обычно, выслушивал замечания молча. Ссориться ему не хотелось, да и Снейп на репетициях вел себя несколько иначе, чем на занятиях. Здесь он редко позволял себе слишком уж резкие сравнения и эпитеты, видимо, понимая, что театр – дело добровольное, а за разбежавшихся из-за ядовитых высказываний актеров Дамблдор его не похвалит.
– Но вы сами говорите, что Ромео должен опуститься на землю, а не упасть, – все еще продолжая смотреть на Снейпа снизу вверх, сидя на полу, возразил Гарри без особого возмущения, стараясь разобраться, чего добивается их режиссер.
– Но не уподобляться же совиному перу, подхваченному ветром, – вполголоса пробурчал Снейп, не зная, как пояснить, что именно должен сделать Поттер-Ромео. – Так, давай еще раз без слов. Постарайся немного резче осесть на пол, но не изображай из себя мешок с дерьм… с тыквами, – он бросил взгляд на Дамблдора – тот уже не раз ему пенял за грубости с актерами-студентами. Пока Гарри имитировал, что выпивает яд, и наклонялся над Джинни-Джульеттой, Северус взял его за плечи и затем попытался проконтролировать скорость действий, демонстрируя оптимальный вариант. – Вот где-то так. Ясно? – слегка затуманенный взгляд Поттера показался ему немного странным – словно Гарри был то ли пьян, то ли испуган, но Северус решил не выяснять, чем вызвано такое состояние. Однако вовсе не обратить внимания на подобный факт, породивший у него неосознанную тревогу, он не смог, перенаправив свое раздражение в другое русло. Перекосившаяся на лице оправа стала причиной очередной вспышки раздражения: – И надо что-то делать с вашими очками! Мы все, конечно, привыкли, что мистер Гарри Поттер близорук, но Ромео выглядит нелепо в таком виде. Я сварю вам зелье, временно улучшающее остроту зрения, чтобы…
– Не нужно, – торопливо перебил его Гарри, поднимаясь на ноги и становясь напротив – он оставался дюймов на пять-семь ниже Снейпа, поэтому ему все равно приходилось смотреть немного снизу вверх. – Я что-нибудь придумаю, – Северус отчетливо заметил мелькнувшую в его глазах растерянность, а затем Поттер бросил тревожный взгляд на Дамблдора. К тому же мисс Грейнджер, стоявшая поблизости, испуганно закусила губу, а Рон Уизли напрягся, словно ожидал, будто сейчас свершится что-то необычное. «Да что здесь происходит?» – хотелось спросить Северусу, но он решил позже все разузнать у Альбуса, который, похоже, был в курсе этих странностей. Гарри тем временем продолжил: – Я надену линзы. Это у магглов вместо очков…
– Я в курсе, что это такое, – прервал его неуверенные объяснения Снейп. Конечно же, вряд ли кто-то, кроме Северуса, заметил, что Поттер явно юлил – тот пытался говорить очень убедительно. Только вот преподавателя с пятнадцатилетним стажем было сложно провести. – Со следующей репетиции я хочу видеть вас без очков, в линзах, – он выделил тоном последнее слово, произнеся его несколько насмешливо, догадываясь, что не все так просто с обещаниями Поттера. – Продолжаем! – бросив на Гарри последний проницательный взгляд, Снейп призвал всех собраться и вернуться к пьесе.
Когда все студенты после удачно проведенной репетиции покинули комнату, Северус вопросительно уставился на Дамблдора.
– Что ты так на меня смотришь, мальчик мой? – директор немного суетливо начал выбираться из удобного кресла, в котором сидел, наблюдая за работой любительского театра.
– Я не твой мальчик! – по привычке огрызнулся Северус. – Почему Поттер отказался от зелья, улучшающего зрение? И не увиливай! Я уверен – ты знаешь ответ на мой вопрос.
Дамблдор вздохнул, похлопал ладонью по спинке кресла, а затем все-таки пояснил:
– Отказался, потому что оно ему не нужно. Гарри выправил свое зрение в маггловской клинике. Я не знаю, как он на это пошел… Но после случившегося в прошлом году во время квиддичного матча, он был решительно настроен найти способ исправить свое зрение. В Мунго ему отказали, так же как и еще в нескольких больницах волшебного мира – он посетил для этого Европу. В общем, в результате он обратился к магглам, – Дамблдор развел руками. – Вот так – техника иногда могущественнее волшебства.
– Но очки… – Северус покачал головой, не понимая, для чего весь этот маскарад.
– Это я попросил мальчика не менять свой имидж в этом году. У него очки с обычными стеклами…
– Зачем? – все же иногда Северус не мог понять логику Альбуса. – Для чего Поттер продолжает изображать из себя очкарика?
– Я же сказал – это я его попросил, – укоризненным тоном повторил Дамблдор. – Так уж сложилось, что очки в образе Гарри играют такую же важную роль, как и его знаменитый шрам.
– Ах да! «Сходство с отцом», «преемственность поколений», «наследование лучших качеств бывшего члена Ордена Феникса»… – Северус, насмешливо кривясь, повторил любимые тезисы Альбуса. – И как это он тебя послушал? Иметь возможность больше не походить на слепого крота и… – он фыркнул. – Это его дело. Но на сцену я его в очках больше не пущу. Как он будет это объяснять другим – меня не касается.
– Я вижу, что тебе нравится возиться с театром, – перевел разговор на другую тему Дамблдор, выходя вместе со Снейпом из зала для репетиций. В ответ получил только выразительный взгляд в стиле: «Даже если это и так, то я никогда в этом не признаюсь». – А что с декорациями и костюмами? Времени осталось не очень много.
– Минерва к следующим выходным обещала справиться со всеми мелочами, которые еще остались невыполненными, – сообщил Северус. – Так что, надеюсь, мы успеем несколько репетиций провести при полной экипировке.
– Я обязательно наведаюсь, – пообещал Дамблдор, поворачивая в сторону лестницы, ведущей к его кабинету.
========== Глава 6 ==========
На полпути к факультетской гостиной Гермиона не утерпела и, выждав, когда поблизости не будет лишних любопытных ушей, поинтересовалась у Гарри:
– И что ты будешь делать?
– Ты о чем? – лениво откликнулся Поттер, которому помешали вспоминать о том, какими сильными и горячими были ладони Снейпа на его плечах.
– Ты же понимаешь, что тебе нельзя пить зелье для временного улучшения зрения, потому что…
– Конечно, я это понимаю. Я же сказал, что надену линзы, – Гарри отмахнулся, решив, что нашел идеальное объяснение для окружающих.
– А если кто-нибудь заинтересуется и попросит показать, что это за зверь такой – линзы? – вмешался Рон, который тоже не особо разбирался в том, о чем идет речь, хотя и был в курсе, что у Гарри теперь нормальное зрение. Они даже уже успели слегка повздорить из-за того, что тот не собирался возвращаться в квиддичную команду.
– А трусы им не показать? – немного нервно заметил Поттер. Ему и так уже надоело ходить в очках, в которых еще с июля не было нужды. – Они у меня модной расцветки – в феечках.
– Ладно. Наше дело – предупредить тебя, – Гермиона видела, что Гарри не в настроении обсуждать возникшую проблему, хотя сама она была не прочь поговорить на тему «тайное всегда становится явным». – Если будет нужна помощь – скажешь.
– Спасибо, я в вас никогда не сомневался, – заверил Гарри, после чего снова вернулся мыслями к Снейпу. Если бы его сейчас спросили, кого он хотел бы видеть на месте руководителя их студенческого театра, то он, не задумываясь, ответил – Снейпа и никого другого. Опасения, что репетиции станут для него тем еще испытанием, подтвердились лишь отчасти. На уроках Снейп еще время от времени продолжал донимать его, указывая на вопиющую безграмотность в зельеварении, хотя снадобье памяти и помогло заполнить некоторые пробелы в знаниях Гарри. Зато его работой на репетициях Снейп по большей части был доволен, даже иногда признавая это вслух, бросая свои лаконичные «сойдет», «приемлемо» или «нормально». В такие мгновения сердце Гарри было готово выскочить из груди, радуясь скупой похвале. Одним словом, сложность близкого общения для Поттера заключалась лишь в том, что приходилось тщательно следить за своими словами и действиями, чтобы не выдать Снейпу собственной заинтересованности.