Я ваших рук рукой коснулся грубой.
Чтоб смыть кощунство, я даю обет:
К угоднице спаломничают губы
И зацелуют святотатства след.
Сцена знакомства Ромео и Джульетты полностью поглотила внимание Снейпа, не позволяя ему отвлечься ни на миг. Он тщательно следил за каждым словом, за каждым жестом и, казалось, даже за дыханием главных героев, которым больше всего досталось сегодня не очень лестных сетований Дамблдора.
– Стоп! Поттер, кто так целуется?! – Северус выскочил на сцену и навис над уставившимися на него Гарри и Джинни. – Ты считаешь, что после этого, – он ткнул пальцем в сторону губ Гарри, – девушка так проникнется к тебе любовью, что решится на брак? Не смеши меня! Хоть бы ты его научила целоваться! – обратился он к Джинни.
– Да зачем мне это нужно? – удивилась та, не понимая, чего от нее хотят.
– Да от таких поцелуев на свидании можно уснуть, – предположил Северус, насмехаясь.
– И какое отношение я имею к свиданиям Гарри? – Джинни упрямо сжала губы – ей не нравилось, что ее выставляют виновной в несовершенстве Поттера. Они, конечно, дружили, но это ведь не говорило о том, что она должна обучать его подобному.
– А вы разве не?.. – Снейп перевел взгляд с нее на Поттера и обратно. «Странно, а почему я решил, что они вместе? – промелькнула в его голове мысль. – Может, Альбус что-то такое намекал?» – Ладно. А ну покажи свой божественный поцелуй, от которого Джульетта так прониклась, что готова упасть в койку и… – он оборвал себя, пока не ляпнул скабрезность. – Я жду, Поттер. И вся труппа, между прочим, тоже, – нетерпеливо приказал Снейп.
Гарри вздохнул, произнес свою реплику, предшествовавшую поцелую, который требовал повторить Снейп, а затем осторожно прикоснулся губами к губам Джинни – на его взгляд, это было мило и романтично.
– Нет! – от выкрика Снейпа, раздавшегося прямо над ухом, Гарри аж подскочил на месте. – Поттер, ты семиюродную престарелую бабку целуешь? – среди актеров послышались тихие смешки. Северус схватил Гарри за плечо, рывком поворачивая лицом к себе, и почти зашипел, разъясняя: – Ты обязан одним-единственным поцелуем разжечь страсть в девственнице. Понимаешь? У нее должны ноги подкашиваться и сердце из груди вырываться, – заметив непонимание на лице Поттера, Северус сделал шаг ему навстречу и, подхватив рукой под затылок, впился в его губы поцелуем – требовательным, страстным и нежным одновременно.
Гарри в его руках всего на мгновение напрягся, а затем Северус почувствовал, как он отдался на волю происходившему, неловко отвечая на поцелуй. Его губы были мягкими и уступчивыми, сладкими и пьянящими. Поттер в его руках вздрогнул, словно от избытка энергии, пытавшейся найти выход. Магия – понял Северус и отступил, наконец осознав, что именно он позволил себе. Гарри еле заметно пошатнулся, зачарованно глядя на Снейпа широко распахнувшимися то ли от удивления, то ли от восторга глазами, в которых еще целую секунду светилось предельное отчаяние вперемешку с щенячьей ранимостью. Не скрытые за стеклами нелепых очков, они казались очень искренними и неимоверно красивыми. А затем Поттер опустил взгляд, и Северус вдруг испытал неприятное до боли чувство пустоты, словно внезапно погасло солнце в поднебесье или у него отобрали способность творить колдовство. Ему даже пришлось тряхнуть головой, прогоняя наваждение и приводя свои мысли в порядок. Правда, благодаря чуть презрительной ухмылке, сразу же поселившейся на его лице, никто даже мысли не допустил, что произошло что-то более невероятное, чем Снейп, обучавший Поттера поцелуям.
Кто-то хихикал, предвкушая возможность подколоть Поттера, кто-то нетерпеливо возился, дожидаясь, когда продолжится репетиция, а Колин Криви боялся вдохнуть от восторга – он успел! Он успел за те несколько секунд, пока длился поцелуй, сделать пару колдоснимков своей мини-камерой, о которой никто не знал, кроме директора. Это были снимки настоящего папарацци – скандальные и исключительно редкие!
– Теперь ты уяснил, как Ромео поцеловал Джульетту, чтобы соблазнить ее? – приподняв бровь, немного язвительно поинтересовался Северус.
– Если у меня не будет и дальше получаться, то я теперь знаю, кто может мне с этим помочь, – сухо в тон ему, но с дерзким вызовом в словах ответил Гарри, изо всех сил стараясь удержать лицо в столь компрометирующей ситуации.
– Я вам не тренажер, – вполголоса буркнул Снейп, прежде чем спуститься со сцены и занять место в своем кресле. – Давайте пройдем первый акт до конца. Осталось немного, – у Северуса пропало желание что-то доказывать и показывать. Ему хотелось дождаться окончания репетиции и вернуться в свои комнаты, чтобы подумать над тем, как так вышло, что он допустил подобную вольность? Поттер, конечно, уже совершеннолетний, но он ведь его студент. Какое-то помрачение нашло – не иначе. «Это все Альбус виноват! Искры ему не хватало!» – найдя на кого спихнуть вину, Северус почти облегченно вздохнул, тем временем наблюдая, как Поттер целовал на сцене Джиневру Уизли. И от того, что Гарри весьма талантливо повторял только что ему продемонстрированное, Северусу почему-то стало неприятно. Лицедейство, похоже, давалось Поттеру достаточно легко.
Былая страсть лежит на смертном ложе,
И новая на смену ей пришла.
Собственные слова, которые Северусу необходимо было произнести в конце первого акта, и вовсе неожиданно отозвались в душе глухой тоской.
***
Гарри плохо помнил, как ему удалось доиграть сцену – благо она была заключительной на сегодня. После выходки Снейпа кружилась голова. «Прям девственница на выданье» – ругал себя Гарри, переодеваясь за ширмой в комнате для репетиций. К горлу подкатывал ком от обиды, что все это только игра и представление на публику. Ему было больно и сладко одновременно. Хотелось повторить, и было страшно, что Снейп мог о чем-то догадаться. «Я чуть не бросился его обнимать. Придурок! Нужен я ему!» – укорял себя Гарри, стараясь успокоить бурную фантазию, которая, казалось бы, помимо его воли уже рисовала яркими красками их счастливое совместное будущее. Конечно же, новость о том, что Снейп расстался с Крамом, дошла до ушей Гарри еще до конца сентября. Но он прекрасно понимал, что все равно практически нет ни малейших шансов на то, что Снейп обратит на него внимание как на возможного партнера. Гарри Поттер никогда не сравнится с его бывшим любовником – Крамом. Мало того, что Гарри пока лишь студент, так он к тому же еще и сын человека, с которым Снейп когда-то был, мягко говоря, на ножах.
– Как только тебя не стошнило? – засмеялся Рон, пристраиваясь на диване рядом с Гарри в гостиной Гриффиндора. – И чего ты убежал и не подождал Гермиону? Она, кажется, обиделась.
– А ты почему не подождал? – парировал Поттер – он вообще не хотел ни с кем общаться сразу после репетиции.
– Так мне же переодеваться толком не нужно было: скинул рясу – и все, – оправдался Рон. – Ты не ответил – как ты выдержал его слюнявый поцелуй?
– И откуда ты знаешь, что он был слюнявым? Есть опыт? – Гарри решил пойти в наступление, иначе, как он знал, Рона не отвадить от темы.
– Фу-у-у… Бе-е-е… – Рон изобразил, будто его тошнит. – Что ты выдумал! С чего бы это мне целоваться со Снейпом?
– Но ты так хорошо осведомлен о том, какой у него поцелуй. Вот я и подумал… – Гарри насмешливо хмыкнул.
– Мордред тебя раздери! Мало того, что он мужик, так это еще и Снейп – самый вредный из всех учителей! Чего бы я вдруг с ним целовался! – возмутился Рон, не замечая, что вокруг них уже собирались любопытные.
– Уизли, что-то ты слишком рьяно возмущаешься. Подозрительно это… – Финниган скабрезно рассмеялся, жестами показывая, как Рон гипотетически мог обниматься со Снейпом и целоваться с ним. – Поттер, сочувствую, – хлопнул он Гарри по плечу. – Но искусство требует жертв! Зато ты с Джинни безнаказанно можешь целоваться сколько хочешь, – заметил он, оглядываясь на Дина Томаса – парня, с которым Джинни встречалась. – Даже завидно!