Но тревога была услышана и на северном берегу острова. Перестрелка на вершине холма не заглушило выстрелов обоих имперских моряков, в чём скоро убедились беглецы.
Не успели они отойти и на тысячу метров от берега, как из-за острова появились ещё две шлюпки, одна из которых, весьма солидная по размерам, была вооружена маленькой переносной мортирой.
— У нас гости! Идут на перехват! — воскликнул белый лис. — Друзья, постараемся дорого отдать свою жизнь.
— Чёртов хвост! — вскричал Ким. — Неужели Зверь-Покровитель так сразу от нас отвернулся? Ну что ж! Прежде чем умереть, мы не одного имперца отправим на тот свет!
Бросив весло, он схватил один из мушкетов. Шлюпки, возглавляемые самой большой, на которой сидело зверей двенадцать, находились в трёхстах шагах от них и всё время прибавляли ходу.
— Сдавайтесь, или мы вас потопим! — закричал чей-то голос.
— Нет! — ответил белый лис громким голосом. — Тени Воды погибают, но не сдаются!
— Губернатор обещал сохранить вам жизни!
— Вот мой ответ! — Деон навёл ствол мушкета и выстрелил, но из-за сильной качки пуля угодила в борт лодки.
Яростные рыки донеслись со шлюпок.
— Огонь! — раздалась команда.
Мортира выстрелила с оглушительным свистящим звуком.
— За борт! — приказал белый лис, и прежде чем ядро угодило в лодку, трое пиратов уже оказались в воде.
— Сабли в клыки — и на абордаж! — крикнул Деон.
С трудом держась на воде, ибо вода, заполнив ботфорты, неумолимо тянула его вниз, белый лис в отчаянной решимости направился к шлюпке противника, решив дать последний бой, прежде чем умрёт.
Имперцы, которым, несомненно, хотелось взять пиратов живыми, несколькими ударами вёсел подогнали шлюпку к беглецам и, налетев на них носом, чуть не отправили их всех ко дну.
Тотчас же два десятка лап опустились в воду, крепко схватив за лапы пиратов и, вытащив их на борт, разоружили и крепко связали, прежде чем те успели прийти в себя от толчка шлюпки, заставившего их нахлебаться воды.
Придя в себя, белый лис убедился, что случилось непоправимое: сам он, с лапами, крепко связанными за спиной, лежал на корме шлюпки, а два его товарища брошены под носовые банки.
Рядом с ним, держась за руль, стоял элегантный пятнистый сервал. При виде его белый лис изумлённо воскликнул:
— Это вы, граф Лерма?
— Я, кабальеро, — ответил, улыбаясь, высокий и статный сервал.
— Кто бы мог подумать, что граф Лерма так быстро забыл, кому обязан жизнью, — заметил с горечью Деон белый.
— А что заставляет вас предполагать, синьор Вентимилия, что я забыл день, когда имел счастье с вами познакомиться? — спросил граф в пол голоса. — Если моя память меня не подводит, вы сделали меня своим пленником!
— Разве вы забыли, что Ван Кульд повесил двух моих братьев?
— Нет, кабальеро.
— Может быть, вам неизвестно, что нас с губернатором разделяет смертельная ненависть?
— Известно.
— И что он меня повесит… Или… Вы в это не верите?
— Что губернатор не прочь это сделать, охотно верю, но не забывайте обо мне. Не забывайте, что полакр принадлежит мне и моряки слушаются одного меня.
— Ван Кульд — губернатор Кайбо, и все имперцы обязаны ему подчиняться.
— Видите ли, я ему уже оказал услугу, схватив вас, но что касается дальнейшего… — сказал вполголоса граф с загадочной улыбкой. Затем, наклонившись к белому лису, он прошипел ему на ухо: — Кайбо от нас далеко, кабальеро, и вскоре вы убедитесь, как я одурачу этого старого пса. А пока что молчите.
В этот момент шлюпка, эскортируемая двумя другими, пристала к полакру. По знаку графа моряки подняли пиратов и переправили их на борт корабля. В тот же миг кто-то произнёс с торжеством:
— Наконец-то и последний в моих лапах!
Комментарий к Глава 26
Как долго к этому шёл сюжет. В следующей главе наконец-то познакомлю читателей с Кульдом поподробнее. Но всё ли будет так однозначно и можно ли его будет назвать злодеем? Чёрное и бело начинает стираться…
========== Глава 27 ==========
Комментарий к Глава 27
Быстро я однако… ночами сидел, но написал новую главу.)
Глава 27
С кормовой рубки быстро сошёл зверь и остановился перед Деоном, которого освободили от пут, но держали на прицеле не менее десятков ружей и пистолетов.
Перед белым лисом предстал широкоплечий, внушительного вида пёс с мощным торсом и длинными белыми волосами, собранными в хвост, перетянутый чёрной лентой. Несмотря на свои пятьдесят пять или шестьдесят лет, он отличался исключительной физической силой, что безоговорочно выдавала в нём отличного солдата. В жёлтых слегка прищуренных глазах отчётливо была видна решимость и самоуверенность.
Он носил прекрасные стальные латы с чеканной насечкой, на боку у него висела длинная шпага, которую он при надобности уверенно пускал в ход, за пояс был заткнут кинжал с золотой рукояткой. Одет Кульд был по-имперски: на нём был просторный камзол с буфами на рукавах из чёрного шёлка, сорочка того же цвета и высокие сапоги из жёлтой кожи с раструбами и серебряными шпорами.
Несколько минут он молча смотрел на белого лиса презренным взором, затем медленно проговорил, понизив голос:
— Как видите, синьор Вентимилья, судьба на моей стороне.
При этих словах Деон живо поднял голову и, презрительно посмотрел на старика, ответил:
— Предателям везёт на этом свете, но мы ещё посмотрим, что будет дальше. Убийца моих братьев, делай своё чёрное дело. Смерть не страшит никого из нас.
— Вы хотели помериться со мной силами, — продолжал холодно пёс. — Вы проиграли и теперь заплатите за это.
— Хорошо, прикажи меня повесить, предатель.
— Не так скоро.
— Чего же ещё ждать? Я не буду просить пощаду!
— Сейчас не время. Я бы предпочёл повесить вас в Кайбо, но город в ваших лапах, тогда вы встретите свою кончину в Гибритаре.
— Чудовище! Мало тебе смерти моих братьев?! — закричал Деон, рефлекторно подался вперёд, но ему в грудь приставили не менее трёх стволов мушкетов.
Жёлтые глаза герцога загорелись огнём ненависти.
— Нет, — сказал он, затем вполголоса добавил: — Вы свидетель того, что произошло во время нашей осады в форте, и я не могу пощадить вас. Если вас не убить, то не сегодня-завтра вы убьёте меня. Я просто защищаюсь, а вернее, хочу избавиться от противника, который не даст мне дожить мои оставшиеся годы.
— Вы правы! Если мне удастся вырваться из ваших лап, то завтра же я снова пойду на вас войной.
— Я знаю, — проговорил старик, подумав несколько минут. — И всё же при желании вы могли бы избежать позорного конца, которого вы заслуживаете как флибустьер.
— Я вам уже сказал, что смерть меня не страшит, — гордо повторил белый лис.
— Мне известно мужество господ Вентимилья, — ответил герцог, нахмурив лоб. — Да, я имел возможность, здесь и в других местах, оценить их неукротимость и презрение к смерти.
Опустив голову на грудь, он мрачно зашагал по палубе, затем, круто повернувшись, снова подошёл к Деону.
— Вряд ли вы поверите, кабальеро, — сказал он, — но я устал от ужасной борьбы, которую вы затеяли против меня, и был бы рад с ней покончить. Здесь и сейчас.
— Да, — ответил с иронией Деон, — и ради этого вы меня повесите?
Кульд быстро поднял голову и, пристально посмотрев на белого лиса, спросил его напрямик:
— А как вы поступите, если я отпущу вас на свободу?
— Употреблю все силы, чтобы отомстить за своих братьев, — ответил Деон.
— Тогда мне не остаётся ничего другого. Я пощадил бы вашу жизнь, чтобы успокоить душу, которую разъедают угрызения совести, если бы вы навсегда отказались от мести и вернулись на основной материк, в владения вашего отца, синьора Грегора Вентимилья. Однако, я знаю, что вы ни за что не пойдёте на такие условия, и поэтому я повешу вас так же, как повесил ваших младших братьев, Лорна и Эренда.
— И как расправились во время осады с нашим старшем братом? Он верил вам и ценил вас, как сильнейшего союзника, а вы ударили его в спину. Предательство у вас в крови Ван Кульд!