— Так что, когда по бабам пойдем, а? — не унимался тот.
— Сперва — работа.
— Да ладно тебе! От работы кони дохнут! Расслабляться тоже надо.
Я изобразил на своем лице глубокую задумчивость и согласно тряхнул головой:
— Уговорил! В конце концов, ну чего с твоим телом может случиться за лишнюю пару-тройку часов, верно? Максимум над ним какие-нибудь опыты ставят или вообще крысам отдали…
— Не время развлекаться! — тут же сменил пластинку Семен, — Делу время — потехе час! И вообще, ты чего тут расселся? Пошли меня искать!
— Ночью?
— Так даже лучше. Меньше свидетелей.
— И больше записей с камер наблюдения, на которых по городу разгуливает призрак.
— Неа, — помотал тот головой, — Меня техника почему-то не пишет. Люди видят, а вот камеры или телефоны — нет.
— Может, это потому что ты существуешь только вот здесь? — постучал я по виску.
— Эй-эй, ты на что это намекаешь? Настоящий я!
— А мне почем знать? Может, ты вообще плод моего воображения? Нет никакого Семена-Симеона, и никогда не было, а выдумал я тебя, чтобы не было скучно одному в большом чужом городе.
— Да история у меня самая обычная, — после недолгой паузы, сдался он…
И действительно, даже не обычная, а самая что ни на есть банальная. Настолько, что почти полностью совпадала с моей собственной легендой. Родился в небольшом поселке на Урале, в возрасте 4 лет перебрался в Миасс, где отучился в педагогическом университете. Потом два года армии, где он был инструктором рукопашного боя. После службы устроился работать физруком в лучшую из местных школ, а вечером вел занятия в секции карате у подростков.
Мать твою! Куда ни плюнь — сплошные физруки!
Это что, шутка такая? Или Марина откровенно схалтурила, работая над моей легендой, или это было сделано умышленно. Но зачем?
— Дай угадаю, — предложил я, — А в Питер тебя пригласил друг, поработать в одной из местных школ учителем физкультуры?
— Точно! — удивился Семен, — Только не друг, а бывший сослуживец, и не в школе, а охранником в торговом центре.
Впрочем, от судьбы не уйдешь, и, проработав там чуть больше года, он все же вернулся к истокам, и действительно устроился работать физруком.
Ответить на вопрос, когда и где обычный учитель физкультуры превратился в человека-призрака, Семен так и не смог. Просто однажды в сложной жизненной ситуации проявились его суперспособности…
— Стоп! Что за ситуация? — прервал я поток его слов, пока он снова не отвлекся на какую-нибудь малозначительную историю.
— Гопники, — махнул тот рукой.
— Они на тебя напали, вырубили, и ты вышел из тела?
— Неа. Это мы с ребятами решили гопнуть каких-то терпил возле студенческой общаги, а те оказались спортсменами, ну и наваляли нам по первое число.
Ну вообще заебись! Он еще и детей на улицах грабит в компании каких-то «ребят»!
— И как давно ты узнал, что умеешь становиться призраком?
— С месяц назад, как раз после первого своего боя на арене смерти. Ох и прилетело мне тогда! Думал, вообще дуба дам…
Что-то у меня паззл никак не хотел складываться.
— А причем тогда здесь гопники? Тьфу ты! То есть, а к чему ты тогда начал про этих спортсменов рассказывать?
Слово за слово, и внезапно выяснилось, что у моего мистического напарника не одна, а целых две способности. Первую он в себе открыл чуть больше года назад, во время стычки со студентами. Оказывается, он мог призывать свою биту, которая моментально оказывалась у него в руке, где бы до этого ни находилась.
Собственно, благодаря этому умению Семен и попал на смертельную арену.
И уже там обнаружил свой второй талант: становиться призраком, находясь в отключке.
— И где сейчас эта твоя бита? — спросил я.
— В машине лежит.
— И ты можешь ее в любой момент призвать?
— Ну-у-у…
Призрак машинально попытался почесать подбородок, но безрезультатно.
— Мне даже в голову не приходило попробовать ее вызвать в таком состоянии, — наконец, признался он.
— И?
— Сейчас попробую…
Семен встал в бойцовскую стойку, отставил правую руку в сторону и чуть назад, раскрыв ладонь, и громко хекнул:
— Х-хе!
И, словно по команде, в его руке действительно материализовалась самая обычная видавшая виды бейсбольная бита.
«Бдынь!» — издала она приветственный звук, спокойно проходя сквозь призрачную ладонь и падая на пол.
— Да вы там вообще озверели, что ли? — тут же раздался снизу истеричный женский голос, даже секунды не прошло, — Два часа ночи, дайте же вы людям поспать, ироды окаянные!