— Холодный, не кипятись, видишь, человек работает? — раздался второй голос, — Вы, любезный, лучше вернитесь через пол часика, а то у нас тут серьезный разговор намечается, и лишние уши ни к чему. Да и вам не придется два раза перемывать — боюсь, нам тут придется немного намусорить…
«Холодный», он же «Ледяной Рыцарь» — это супер, который умеет понижать температуру своего тела до минусовых значений. Или неодушевленных предметов, до которых дотронется.
Например, разлитой на полу воды, которой в данный момент было ну очень много
«Не поскользнитесь».
Дверь в душевую распахнулась почти сразу же, едва я переключил свои кроссовки в режим «прилипания». И вовремя, потому что на пороге объявился уже знакомый мне Росомаха. Только на этот раз костюм его выглядел гораздо эффектнее, когти —длиннее и опаснее, а бакенбарды — мохнатее.
— Эй, это же Уборщик, — рявкнул он, указывая на меня.
— Да мы видим, что не разносчик пиццы, — ухмыльнулся Ледяной Рыцарь, — Не бойся, он уже уходит.
— Вы не поняли. Это ТОТ САМЫЙ Уборщик.
И он прыгнул.
Точнее, попытался, но его Анатолий Борисович явно не предупреждал, потому что ноги Росомахи разъехались на тщательно намыленном мною полу, и вместо эффектного прыжка у него получился громкий «шмяк».
Нужно отдать должное, остальные среагировали почти мгновенно.
Холодный топнул, и вода, покрывающая пол душевой, мгновенно превратилась в лед, по которому тот ловко заскользил ко мне. Похоже, что у него тоже была не обычная обувь, а специальная.
Третий гладиатор остался на месте, но не его руки. Они вытянулись вперед метра на три, и попытались ухватить меня за шею.
«Великий Змей, он же Эластик, он же Человек-с-удавом», — вспомнил я слова Семена. Да уж, умеют эти ребята давать говорящие и обидные прозвища. У этого бойца руки были, словно резиновые: они могли вытягиваться, гнуться под любым углом и завязываться в узлы.
Я перепрыгнул через валяющегося на полу Росомаху, уткнулся в него рабочим концом своей швабры и с силой толкнул бойца вперед, прямо на катящегося к нам Ледяного Рыцаря. Тот попытался избежать столкновения с матерящимся и беспомощно вспарывающего своими когтями лед приятелем, но не успел. И вот они уже двое катятся и орут нестройным дуэтом…
Гибкие, словно змеи, руки обхватили меня за запястья.
Вот только не зря я назвал себя Скользким: небольшая порция мыла помогла мне высвободиться из захвата, чего мой соперник явно не ожидал. И когда я впечатал его шваброй в стену, уперев ее ему в грудь, взгляд у «Не-такого-уж-и-Великого-Змея» был весьма удивленный.
«Бум!» — это в паре метров от нас ударились о кафель Росомаха с лежащим на нем Рыцарем.
Человек-зверь оказался единственным из всей троицы, кто был наряжен в гладиаторский костюм и вооружен, остальные были одеты в обычные спортивные костюмы и без своих убойных прибамбасов. Видать, не поверили, что я смогу оказать хоть какое-то сопротивление.
Руки-змеи спиралью обхватили мою шею и слегка сдавили ее.
— Чего вы копаетесь? — рявкнул их обладатель на поднимающихся приятелей.
Воспользовавшись моментом, я… укусил его за руку! Одновременно вливая в ранки самый агрессивный и едкий мыльный раствор, который только был способен создать.
— С-сука! Он кусается!
Шея моя освободилась, и я едва успел отклониться, уворачиваясь от когтей.
Брызнули осколки кафеля.
— Лежать! — рявкнул я, складывая рабочую перекладину швабры и втыкая получившийся шест между ног Росомахи.
Который, напоминаю, по-прежнему стоял на льду в самых обычных кроссовках.
Тот ухмыльнулся, решив, что я целил ему в колено, но промахнулся. И снова ударил.
Зря.
Потому что в момент замаха он сместил центр тяжести, и его положение стало совсем неустойчивым.
С тихим щелчком швабра-посох снова превратился в швабра-швабру, и я рванул ее на себя, подсекая Росомаху и снова роняя его на заледеневший пол.
Ледяной Рыцарь, которого я потерял из виду, тем временем добрался до регулятора и включил душ, обдавая прохладным дождиком и меня, и вжавшегося в стену Змея, и валяющегося чуть в стороне Росомаху. Не прошло и секунды, как мелкие капельки превратились в острые колючие льдинки, безжалостно рвущие одежду и оставляющие на коже небольшие порезы.
— Холодный, прекрати, больно же! — завопил Резиновый Человек, прикрываясь руками.
Спортивный костюм на нем покрылся десятками прорех.
Наряд Росомахи оказался куда прочнее, но его руки были полностью открыты, и вскоре струйки стекающей на пол воды окрасились в цвет крови.