Однако инстинкты – это не социальная наука, и, по правде говоря, я действительно не знала, что АА – это «культ». Но меня не покидало чувство, что там, в глубине, спрятано нечто серьезное и таинственное. Надо зреть в корень. Требовалось понять: каким образом язык группы подчинил себе мою подругу с такой быстротой? Как функционирует язык: к лучшему или к худшему, как он заставляет людей погрузиться в ревностную идеологию групп с неподконтрольными лидерами? Почему же они не выплывают из этого водоворота?
Я начала этот проект из-за болезненного пристрастия к культовым байкам у лагерного костра, которые знакомы многим. Но быстро поняла, что изучение взаимосвязей между языком, властью, группой и убеждениями способно помочь нам понять, чтó мотивирует фанатичное поведение людей в нашу вечно неспокойную эпоху, когда многоуровневые маркетинговые аферы маскируются под феминистские стартапы, лицемерные шарлатаны, рекламируют вредные советы для здоровья, онлайн-группы ненависти радикализируют своих новых членов и, наконец, дети обмениваются друг с другом смертельными угрозами, защищая любимый бренд. Чани, 26-летняя последовательница «Цикла души», рассказала мне, что однажды видела, как подросток направил оружие на другого из-за последней пары кроссовок на модной распродаже в Лос-Анджелесе. «Следующие крестовые походы будут не религиозными, а потребительскими», – предположила она. «Убер» против «Лифт». «Амазон» против бойкотирующих «Амазон». ТикТок против остальных соцсетей. Тара Изабелла Бертон замечательно выразилась: «Если границы между культом и религией уже размываются[38], то границы между религией и культурой еще более размыты».
Навязчивая, красивая, тошнотворная истина заключается в том, что, независимо от того, насколько вы считаете себя культофобом, все зависит от нашего отношения к вещам. Родились ли вы в семье пятидесятников, говорящих на глоссолалии, в 18 лет ушли из дома, чтобы присоединиться к сообществу кундалини-йогинов, попали в выматывающий стартап сразу после университета, в прошлом году стали постоянным членом клуба «Анонимных Алкоголиков» или всего лишь пять секунд назад кликнули мышкой по таргетированной рекламе, продвигающей не просто продукт по уходу за кожей, но и «бесценную возможность вступить в движение», вступить в группу, которая может иметь для вас колоссальное значение, причем на протяжении многих лет, – это тот фундамент, на котором мы строим жизнь. Человек необязательно стремится в эти структуры, потому что надломлен или расстроен. Опять-таки, мы можем висеть на крючке. Но часто упускаем из виду, что материал, из которого построены эти леса, тот самый материал, создающий нашу реальность, – это язык. «Мы всегда использовали язык, чтобы найти объяснение уже известным вещам, – писал английский ученый Гэри Эберле в книге «Опасные слова», вышедшей в 2007 году, но, самое главное, мы использовали его, чтобы докопаться до ранее неизвестного или непонятного»[39]. Словами мы вдыхаем жизнь в бытие.
Лингвистическая концепция, называемая теорией перформативности, утверждает, что язык не просто описывает или отражает нас такими, какие мы есть, он создает нас такими, какие мы есть. Потому что речь способна завершать действия, показывая уровень внутренней силы человека. (Самыми простыми примерами использования перформативного языка могут служить: обещание, свадебная церемония или вынесение судебного приговора.) Повторяясь снова и снова, речь обретает значимую, последовательную силу, способную конструировать и ограничивать нашу реальность. В идеале у большинства людей понимание реальности является универсальным и основано на логике. Впрочем, запутываясь в сетях группы, которая практикует лингвистические ритуалы, – пение, молитвы, речевые обороты, мы меняем «культуру общего понимания», о которой говорила Эйлин Баркер, и отрываемся от реальности. Мы сами порой не замечаем, как наше понимание самих себя и того, что мы считаем истиной, связывается с группой, лидером. И это происходит из-за языка.
В этой книге анализируется широкий спектр культов и их таинственных лексиконов, начиная с самых известных и откровенно ужасных, и заканчивая сообществами, которые выглядят настолько безобидными, что мы можем даже не сообразить, до какой степени они сектантские. Для того чтобы удержать количество этих историй в разумных пределах (ведь кто его знает, а вдруг я провела бы всю свою жизнь, интервьюируя людей про «культы» всех видов), мы собираемся сосредоточиться в основном на американских группах. Каждая часть книги будет посвящена отдельной категории «культов», и в ней одновременно будет проводиться анализ сектантской риторики, которая пронизывает нашу повседневность. Вторая часть посвящена пресловутым «культам самоубийц», таким как Джонстаун и «Врата Рая», в третьей части исследуются спорные религии, такие как сайентология и «Дети Бога», четвертая часть посвящена компаниям многоуровневого маркетинга, пятая – студиям «культового фитнеса», и наконец, в шестой части подробно анализируется феномен гуру социальных сетей.
38
«Если границы между культом и религией уже размываются»: Тара Изабелла Бертон
39
«докопаться до ранее неизвестного или непонятного»: Гэри Эберле