— Хочешь еще чашечку кофе, Джон? В кофейнике еще много.
Доктор вынул золотые часы из кармана, посмотрел на них и покачал головой.
— Нет, Джонти, — он улыбнулся ей в ответ. — Мне пора возвращаться в офис. Может быть, меня там уже дожидаются десятки пациентов.
— Ты очень занят, да? — Джонти проводила его до двери. — Я никогда не видела столько больных, — он поднял руку и длинным пальцем слегка щелкнул ее по носу. — Но единственная, которая меня интересует, кажется, никогда не заболеет.
Джонти пожала плечами и улыбнулась ему.
— Некоторые женщины просто не кажутся больными.
Игривое настроение Стюарта сменилось серьезным.
— Мы увидимся сегодня вечером?
Когда Джонти покачала головой, он стал ее уговаривать.
— Сегодня полнолуние. Можем покататься в лодке вдоль реки. Там будет прохладно.
— Это заманчивое предложение, Джон, — немного освежиться на свежем ветерке, но ты знаешь, мне сегодня вечером надо работать.
Было ясно видно, что доктор расстроился. Он погладил мягкой ладонью по ее щеке.
— Но до воскресенья, кажется, так много времени — целая вечность.
Джонти тихо рассмеялась.
— Глупый, ведь воскресенье уже послезавтра.
— Я знаю, но мне каждый час, проведенный без тебя, кажется целым днем.
— Да, ты умеешь красиво говорить.
Джонти открыла дверь на кухне и держала ее открытой, пока он уходил.
— Ты суровая женщина, Джонти Рэнд, — он усмехнулся, поцеловал ее в щеку и, попрощавшись с Тилли, ушел.
— Я бы сказала, что этот доктор ужасно влюблен в тебя, — сказала Тилли, когда Джонти стала рядом с ней у мойки, взяла полотенце и начала вытирать посуду. — Что ты ему ответишь, когда он сделает тебе предложение?
— Я не знаю, Тилли, — Джонти повесила полотенце и опустилась на стул. — Мой мозг просто отказывается об этом думать. Мне очень нравится Джон, я его уважаю. Мне нравится проводить с ним время, и я знаю, что он будет хорошо относиться к Коти. Он не относится к тому типу мужчин, которые использовали бы тот факт, что Коти — незаконнорожденный, против ребенка. Я даже уверена, что он бы усыновил Коти, дал бы ему свое имя.
— Да, я тоже так думаю, — сказала Тилли, садясь рядом с ней за стол и молча дожидаясь, что еще скажет Джонти.
— Коти очень смышленый ребенок, и рано или поздно он начнет задавать вопросы. Вопросы, на которые мне будет трудно ответить, — она взглянула на Тилли. — Ты думаешь, для Коти важно иметь отца?
— Да, милая, — подумав, ответила Тилли. — Но было бы нечестно и неумно выходить замуж за человека только для того, чтобы дать имя своему ребенку. В браке с любимым человеком бывает очень трудно, а брак с нелюбимым может превратиться в ад.
— Любовь! — Джонти презрительно махнула рукой, как будто хотела отделаться от этого слова. — Любовь к человеку тоже может превратиться в ад, Тилли. Он может унижать тебя, разорвать в клочья твою душу, заставит истекать кровью, лишит тебя рассудка.
— Я не знаю, милая, — грустно сказала Тилли. — Уже много лет прошло с тех пор, как я испытывала какие-то нежные чувства к мужчине. Но, кажется, насколько я помню, это было прекрасное чувство.
— Наверно, твоя любовь не была безответной, — Джонти встала. — Я собираюсь прилечь отдохнуть немного перед работой.
Тилли посмотрела вслед этой молодой женщине, которую она любила как дочь.
— Я бы высекла Корда Мак Байна, — прошептала она.
Глава 27
— Черт тебя побери, Тина, раз и навсегда отстань от меня, — Корд выводил мексиканку из своей спальни, крепко держа ее за руку. — Я думал, что понятно объяснил, что у меня нет романтических фантазий по отношению к тебе. И, — добавил он, указав ей на выход. — Я слишком уважаю твоих родителей, чтобы просто пользоваться тобой.
Облаченная только в ночную рубашку, Тина выдернула руку, и Корд отступил назад, так как гнев униженной женщины, казалось, вот-вот выскочит из нее и обожжет ему тело.
— Ты пожалеешь о сегодняшней ночи, — бросила Тина через плечо, повернулась и выбежала из дома.
«Ха»! — думал Корд, возвращаясь в комнату. Он жалел о том дне, когда привез ее сюда. Он снова забрался в постель и тихо лежал, стараясь прогнать прочь мечты о Джонти, когда в его постель шмыгнула Тина.
— Черноглазая сучка, — выругался он, так как сон не приходил, а Джонти была очень далеко.
Корд метался и ворочался очень долго, пока не провалился в беспокойный сон. Солнце уже час назад встало, когда он проснулся на следующее утро. Часы в передней пробили семь, и он вскочил с постели, ругаясь и проклиная себя.
— Первый раз в жизни проспал, — ругался он, пока шел за одеждой.
Сегодня Джонс и половина рабочих отправятся в Коттонвуд и погонят на продажу самый большой табун. В армии любили его сильных и хорошо объезженных мустангов и на этот раз заказали пятьсот голов.
Пока он надевал брюки и натягивал рубашку, Корд думал о тех мелочах, которые надо проверить прежде, чем мужчины уедут: проверить повозку с едой, посмотреть, достаточно ли запасов положил Куки, проверить фляжки мужчин и убедиться, что они наполнены водой, а не виски. Некоторые идиоты делали это, используя возможность умереть от жажды.
Надев ботинки и пристегнув оружие, Корд вышел из комнаты. В кухне он не обратил внимания на Тину, а кивнул ее матери, занимавшейся у плиты, когда он проходил на улицу умываться.
Он налил в таз воды из ведра и внезапно с острой болью вспомнил, как Джонти уговорила Джонса сколотить во дворе скамейку, чтобы люди умывались на улице. Тогда еще он считал ее юношей и смеялся над ее желанием содержать полы на кухне в чистоте.