Сначала Корд двигался медленно, но потом, охваченный бешеной страстью, потерял самообладание. Джонти почувствовала, как убыстряется темп, поток желания подтолкнул к нему ее тело, и они лихорадочно стали двигаться вместе.
— О, Корд! — тихо вскрикнула Джонти.
Его сердце бешено колотилось, и тело сводил спазм за спазмом, когда он прошептал имя Джонти. Они были на вершине физического наслаждения.
Когда их дыхание стало нормальным, Джонти погладила взмокшую голову Корда, лежащую у нее на груди. Она ощутила столько гармонии в физической близости! «Хотя, — подумала Джонти. — Того, что называют любовью между нами нет».
Но когда Корд снова начал ласкать ее грудь, и его огромный член наполнил ее, ей оставалось только молиться, что именно любовь заставляла его так страстно желать ее тело.
«Но я бессильна противостоять этому», — подумала она, когда Корд, держа ее за бедра, начал ритмично двигаться.
Бессонная ночь была на исходе, но, давая себе короткий отдых, Корд снова и снова требовал ее. Один раз он нежно сказал:
— Извини, Джонти, я никак не могу насытиться тобою.
Когда стало светло, и заворочался Коти, Корд с неохотой отпустил ее. Он нежно посмотрел на ее лицо и осторожно погладил темные круги под глазами.
— Я тебя утомил, да?
Она кивнула и слабо улыбнулась.
— Однако это приятная усталость.
Позже, когда она кормила Коти, Джонти подумала, что никогда в жизни не чувствовала себя такой уставшей и разбитой. На ее теле остались следы его страстных поцелуев, и некоторые в очень пикантных местах. А ноги, казалось, не хотели больше возвращаться в обычное положение.
Но ее муж, как она заметила, бодро ходил, насвистывая какой-то мотивчик и играл с Коти. Джонти улыбнулась. Пожалуй, он и сейчас смог бы заняться любовью.
Подошло время отправляться в путь. Корд взял Джонти за талию и посадил в повозку сзади.
— Тебе надо поспать, — он поправил одеяло. — А Коти я посажу впереди, рядом с собой.
Джонти не возражала и заснула, прежде чем Корд успел подоткнуть вокруг нее одеяло.
Джонти проснулась от того, что ей в лицо дул холодный ветер. Некоторое время она лежала, изумленно рассматривая серую темноту, угрожающе нависшую над ними. «Конечно, — подумала она. — Я в повозке, и мы едем на ранчо. И похоже, что буря, которую предсказал Корд, должна скоро начаться».
Она покопалась в сумке, где лежала ее и Коти одежда, и вытащила шерстяную шаль. Джонти набросила ее на голову, завязала под подбородком, застегнула куртку и забралась на сиденье к Корду.
Он повернул голову и улыбнулся ей.
— Кажется, нас захватит буря. Хорошо, что мы в нескольких милях от дома.
— Ну, давай я возьму Коти, — Джонти потянулась за малышом, прижавшимся к широкой груди отца.
Коти немного похныкал, потом прижался к ней и снова уснул. Корд взглянул на сына и улыбнулся Джонти.
— Он опять обмочил меня. Это ты велела этому чертенку так сделать?
Джонти улыбнулась в ответ.
— Нет, я не учила, но это неплохая идея. Тогда все по запаху определят, что ты — отец.
— Ха, — фыркнул Корд. — Необязательно пахнуть, как ночной горшок, чтобы быть отцом. У меня есть лучший способ. Я буду говорить всем, кто захочет слушать, что этот молодой человек — Коти Мак Байн — мой сын, — он снова взглянул на спящего ребенка. — Фактически, этого и не понадобится. Одного взгляда на него уже достаточно для любого, чтобы понять, что он мой, — гордо заявил Корд.
Он обнял Джонти за плечи и привлек к себе.
— Спасибо, Джонти, за прекрасный подарок.
— Рада, что угодила вам, сэр, — она подмигнула ему. — Может быть, позднее ты снова поблагодаришь меня за подобный подарок. Возможно, женского рода.
— Чем скорее, тем лучше, — Корд наклонился вперед и поцеловал ее в губы. — Если эта буря не нападет на нас, то я остановлю лошадей, и мы сделаем маленькую девочку.
Джонти улыбнулась и положила голову ему на плечо.
— Я не удивлюсь, если она была зачата прошлой ночью.
Пока повозка тряслась и подпрыгивала на ухабах, ветер усилился, и Корд гнал лошадей все быстрей и быстрей. Он хотел уехать от бури, но ветер постоянно нарастал, и в считанные секунды на них обрушился ураган. Воздух стал похож на белую занавеску, которая заворачивалась вокруг них и хлестала по лицам ледяными крупинками.
Джонти закуталась шалью до самых глаз, потом потуже замотала Коти в одеяло, полностью закрыв ему лицо. Она не могла разглядеть ничего, даже на фут вокруг, и не могла понять, как Корд справлялся с лошадьми, которые пытались развернуться хвостом к ветру. Должно быть, у него очень устали руки, и казалось странным, что он видел дорогу.
Ее охватили любовь и вера в него. Он проведет их.
— Мы почти приехали, голубушка, — он похлопал Джонти по колену, продолжая подстегивать лошадей.
— Ты похож на снеговика, — Джонти пробежала взглядом по лицу Корда, по запорошенным снегом бровям и ресницам.
— Я и чувствую себя как снеговик. Не могу дождаться, когда я окажусь на теплой кухне Марии и выпью чашечку кофе.
«На кухне Марии?» — Джонти помрачнела. Почему не на ее кухне. Семья Терез не нужна больше на ранчо. Джонти была женой Корда и вполне могла вести хозяйство. Она скажет ему об этом сегодня же. После того, как они лягут спать.
Джонти закрыла глаза, когда перед ней проплыл женский образ: черные волосы, красные губы… Она забыла о Тине. Что, если Корд будет настаивать, чтобы мексиканская семья осталась? Она покрепче обняла Коти. Это будет означать только одно… Джонти уставилась вдаль. Сегодня ночью все определится.