– А у тебя красивый голос, – задумчиво сказал Таур. – Ты много моложе, чем я думал. Как ты ухитрился стать Волшебником в таком возрасте?
Я предпочел промолчать, полагая, что требуемое Тауром обращение «господин» просто застрянет у меня в горле.
– Сколько тебе лет? – продолжал допрос магистр. – По-эйрскому исчислению.
– Двадцать пять, – больше молчать было чревато, но «господин» я так из себя и не выдавил.
– Господин, – терпеливо напомнил Таур. – Как твое имя?
– Инсилай.
Магистр пристально посмотрел на меня ледяными глазами, и бич искристого голубого огня хлестнул меня по лицу, взявшись неизвестно откуда и исчезнув неизвестно куда. Грубо, но доходчиво. Я невольно прижал руку к щеке.
– Господин, – в третий раз повторил Таур без малейшего раздражения. – Золотой Илай… все правильно. Ты должен был придти, и ты пришел.
– Что? – растерялся я. Вторая пощечина была куда больнее предыдущей.
– Инс, по старо-эйрски, золото, – любезно объяснил Таур. – Зачем же ты явился, Илай?
Хотел бы и я это знать. Так звезды встали.
Не дождавшись ответа, магистр сказал:
– Ты должен отвечать, когда тебя спрашивают.
– Я не знаю… господин, – выдавил я из себя требуемое обращение. Теперь, похоже, ему не понравился тон. Голубая вспышка не церемонилась Я стер плечом кровь с рассеченной губы.
– Ты должен отвечать правду. Зачем ты помог бежать своему соседу? Ты ведь знал, что за это придется платить собственной болью.
Ну что тут ответишь? Что в лесу остались две беспомощные девчонки с карикусом и драконом, что только лентяй Ронни может вытащить их отсюда, что у него такая аллергия на работу, что при местном распорядке дня он больше недели не протянет? Я снова промолчал. Очередная вспышка хлестнула по лицу. Да пошел ты со своими молниями, господин Таур, мы слабые, но ужасно гордые. Магистр снова уставился на меня своими голубыми глазами. Помолчал немного, встал с кресла и подошел ко мне.
– Тебе придется подождать, – сказал Властелин Запределья. – Не бойся, ты пробудешь здесь недолго. Просто я еще не решил, что делать с тобой. Я должен подумать. Ты слишком упрямый, закон существует много веков, а Тарра предсказала битву.
Он махнул рукой, и черный платок завязал мне глаза. Потом Таур вышел из комнаты, я хорошо слышал, как скрипнула дверь.
Ну, он и наговорил, таинственный и загадочный. Глаза-то зачем завязал, что я увижу в этой клетушке, кроме темноты? Но стоило мне поднять руки, чтоб избавиться от повязки, как неведомая сила швырнула меня к стене. Руки и ноги сами собой раскинулись в стороны и буквально приросли к каменной кладке.
Я дернулся, чтобы избавиться хотя бы от мокрого холода камней у лопаток и немедленно почувствовал, как уперлись в мою шею золотые клыки шипов. Смертельный холод начал медленно заливать тело. Ноги оторвались от пола, и я завис у стены, ослепленный и парализованный.
Силы мои вдруг начали таять, как сахар в горячем чае. Онемели кончики пальцев, закружилась голова, бешеными толчками забилось сердце. Странно, не было никакого видимого воздействия, но мне вдруг показалось, что я умираю. Будто истекаю кровью из смертельной раны, хотя раны никакой не было. Я понял – это и есть Черная Башня. Хотя вернее было бы назвать ее Черным Колодцем, так как она устремляла свою вершину не вверх, а вниз.
Уже через полчаса пребывания в этом богом проклятом месте мне казалось, что в жилах моих течет не кровь, а дистиллированная вода. Еще пару часов в этой холодной темноте – и я умру без посторонней помощи. Просто легкие перестанут дышать, а сердце биться. Мое тело и мой дух существовали вне зависимости друг от друга. Тело медленно умирало, а дух с философским спокойствием взирал на это со стороны. От этой раздвоенности я окончательно потерял спокойствие и задергался в невидимой паутине, что стоило мне последних сил и расцарапанной в кровь шеи. Странно, но боль меня уже не волновала, видно, мой разум спелся с моим блудным духом и наплевал на беспомощное тело. Дух мой рвался на свободу, и я был с ним почти солидарен.
Там в высоте мерцала ярко-синяя точка. Она пульсировала, как маяк, и я сразу понял, что именно о ней говорил Локи. Потом к ней стремительно приблизилась другая, такая же яркая, они слились воедино, вспыхнули и исчезли с горизонта. Я понял, что Ронни все же удалось убраться из этого ада. Теперь я был свободен от всех обязательств и абсолютно волен в желаниях. В отличие от полной неопределенности в состоянии, желания мои были весьма конкретны. Я устал и хотел покоя. Свободу духу и разуму! Как только я пришел к такому выводу, скрипнула дверь. И в тот же момент тело рухнуло на пол. Дух и разум трусливо метнулись в него, и мое растроившееся «я» собралось воедино. Я кое-как поднялся на ноги.
– Можешь снять повязку, – сообщил мне голос Таура.
Я с удовольствием воспользовался его разрешением и стянул с лица платок. В дверях стоял Черный Магистр. Из-за его спины выглядывал невысокий крепыш с хитрющей лисьей физиономией. В темноте коридора, словно чуя жертву, самостоятельно резвилась плетка-семихвостка. Она посвистывала в воздухе, выписывая замысловатые зигзаги.
– Это Арси, – заметив мой взгляд, пояснил Таур. – Правая рука, главный советник. Он будет присутствовать при исполнении приговора, чтобы не было ненужных сплетен. У нас обожают болтать о судейском беспределе. Я не боюсь тебя, Золотой Илай, закон Запределья не будет нарушен даже ради Посланника. Я мог бы сделать так, чтобы ты просто не вышел из этой Башни, но я решил по-другому. Ты получишь только то, что заслужил по закону, – Таур выдержал паузу. Наверно, дал мне время проникнуться чувством страха, но поскольку я мало что понял из его речи, то и испугаться не успел. – Ты будешь наказан за содействие побегу и подстрекательство к бунту. Об этом тебя предупреждал городской совет, так что ничего личного.
Он будто оправдывался передо мной, с таким усилием давалось ему каждое слово.
– Это не я обрекаю тебя на смерть, а твое пренебрежение законами Ваурии. Никто не заставлял тебя делать то, что ты сделал, но за твои действия в Альваре положена смертная казнь. Я не уклоняюсь от Битвы, я готов, но сначала ты выяснишь свои отношения с правосудием. Это справедливо. Я не могу отменить закон, но в моих силах как-то смягчить для тебя приговор. Слишком много говорила о тебе Тарра, для многих несознательных граждан ты задолго до своего появления стал кумиром. Имя твое уже обросло тайной и легендами. Неразумно пороть легенду на городской площади, не так ли? Если прикасаешься к идолу, совсем не обязательно разбивать его на глазах у толпы. Я решил, что народ Запределья не увидит твоего позора. Это небольшое отступление от закона – мой подарок тебе. За попытку побега тебя накажут здесь, но три ночи перед смертью ты проведешь на площади. В клетке перед ратушей без воды и пищи. Страна должна верить в торжество закона. Потом тебя казнят. Это будет красиво и торжественно. Легенда погибнет в ореоле славы, как и положено легенде. Кумиры навечно остаются кумирами, только если умирают вовремя. Сохраним традицию. А теперь, раздевайся, приговор будет приведен в исполнение немедленно.
Он махнул рукой, и ощерившийся острыми клыками ошейник превратился в безобидный золотой обруч. Интересно, как он ухитряется колдовать в этом безэнергетичном мире?
Посреди моей темницы материализовалась широкая неструганная лавка. Я вспомнил слова Локи: «Если бьют в башне – ты почти труп», – и шарахнулся от нее, как от чумы. Таур расхохотался.