Поиск казался до жути знакомым. Всего пару недель назад я делала что-то очень похожее, когда собирала оружие и наличные на арене, где меня заставляли драться в клетке.
Я не смотрела на парней, но время от времени замечала, как кто-то из них переводил взгляд то на искалеченное тело, то на меня. С каждым разом сердце сжималось все сильнее.
Они медленно продвигались через месиво. Зиан все еще держался за одно из своих мускулистых плеч, хотя, похоже, Доминику удалось остановить кровотечение. Его волчьи черты исчезли, но персиково-коричневая кожа утратила часть своей привычной теплоты.
Когда Андреас хотел взять что-то с пола, то вместо того чтобы нагнуться, слегка наклонялся влево и сгибал колени. В том месте, куда несколько минут назад попала пуля, на его рубашке осталась кровавая дыра. Рана уже затянулась, но явно все еще болела.
А светлые волосы Джейкоба окрасились в малиновый цвет из-за осколочного ранения. Рана затянулась, но на его бледном лбу остался ярко-розовый след.
Доминик снова заговорил – как всегда тихо и с настороженными нотками в голосе, задевшими меня больше, чем хотелось бы.
– Ты ведь не ранена, Рива?
Я быстро покачала головой:
– Я в порядке.
На самом деле куда лучше, чем просто «в порядке». Боль наших врагов придала мне сил и бодрости.
Наверное, ребята это заметили.
Я отодвинула свое беспокойство в сторону и схватила винтовку, лежащую у руки с раздробленными костями.
Мы все подбирали любое оружие, которое только могли найти и которое не было сломано волчьей силой Зиана или телекинетическими способностями Джейкоба. Я взяла все, в чем осталось еще хотя бы несколько патронов, – один пистолет засунула за пояс своих спортивных штанов, а остальное сложила в растущую общую кучу возле входной двери.
Было нереально предугадать, с кем нам, возможно, придется сражаться в следующий раз… и, если будет выбор, я скорее предпочту использовать огнестрел.
Эта мысль привела меня к огромным окнам гостиной, простирающимся от уровня талии до сводчатого потолка на высоте двух этажей. Большая часть их стекол теперь лежала на полу в виде осколков, хрустящих под моими кроссовками.
Многие из нападавших ворвались в дом через эти окна. Я перегнулась через карниз, вдыхая прохладный осенний воздух, и стала всматриваться между деревьями в поисках каких-либо признаков того, откуда они пришли, и проверяя, не торопится ли сюда оставшаяся часть отряда.
Я не увидела ничего подозрительного, и свежий ветерок, наполняющий мои легкие, принес долгожданное облегчение. На секунду я нагнулась чуть вперед, чтобы окунуться в лесной воздух, и коса свесилась вниз.
Всего в нескольких футах от меня хрустнуло стекло, и я инстинктивно дернулась в сторону. Талию пронзила жгучая боль.
Снова вздрогнув, я опустила взгляд. Застрявший в раме осколок вонзился в мое обнаженное тело в том месте, где толстовка и футболка задрались наверх.
Закусив от боли губу, я рывком натянула одежду на порез. Вокруг меня уже начало кружиться сочившееся из него дымное облако, и я крепко прижала локоть к пульсирующей ране.
К окну подошел Зиан. Даже в человеческом обличье его массивное тело возвышалось надо мной больше чем на фут. Он внимательно изучал меня своими темно-карими глазами – наверное, удивился, почему я так сильно вздрогнула.
Или гадал, не собираюсь ли я теперь обрушить на него свою силу.
Прежде чем он успел что-то спросить, я неестественно хихикнула.
– Просто немного нервничаю после… всего этого. Пойду проверю второй этаж.
Я поспешила к лестнице и, стиснув зубы от усиливающейся в боку боли, взбежала наверх. Я не собиралась умолять Доминика о помощи – только не сейчас, когда он и так без сил.
Только не после того, как я узнала, что каждый раз, когда он использует свои целительные способности, его чудовищные отростки, которых он так стыдится, становятся еще длиннее.
Спальня Энгель оказалась до боли прибрана: ни один ящик не приоткрыт, на пуховом одеяле ни единой складочки. Я не могла не задаться вопросом, что бы ее больше разозлило – тот факт, что я ее убила, или тот беспорядок, который я устроила на первом этаже ее дома.
В ванной комнате я оторвала от полотенца кусок плотной ткани и свернула его, чтобы остановить кровотечение. Затем я крепко перевязала его полоской из одной из простыней Энгель.
Каким чудесным постельным бельем она украсила свой дом. Уверена, она гордилась его качеством.
Оно отлично подошло для перевязки раны. По виду моей мешковатой толстовки даже нельзя было сказать, что под ней что-то оказалось.