На выходе из санчасти к нам присоединился проводник из «местных», в форме служащего Министерства внутренних дел. Их сегодня здесь было полно, поскольку и «Четверка», и Департамент контроля дара формально были приписаны к этому министерству. Хотя, конечно, уже давно напрашивалась реформа этой сложной многоуровневой структуры.
Так что, если что, носить тебе, Алексиус, погоны. Еще и корочки выдадут. Когда-нибудь потом.
— Прошу сюда, господа, — проводник вывел нас в заднюю и самую непримечательную часть замка, и мы оказались у одного из служебных выходов.
— Благодарю, — ответили мы одновременно, и придворный распахнул передо мной дверь, пропуская вперед. — Извольте, ваша светлость.
— Позволено ли мне знать, куда именно меня вызывают? Зимний — дворец большой…
Придворный оглянулся по сторонам и жестом поторопил со спуском по ступеням.
— Приказ от секретаря Совета регентов.
— Рюмина?
Придворный молча кивнул. Мы едва спустились, и к нам тут же подъехал черный автомобиль со спецпропуском.
— Прошу, ваша светлость.
Я забрался на заднее сиденье и с удовольствием вдохнул прохладный кондиционированный воздух. Это хорошо, хоть немного освежусь перед аудиенцией.
Значит, я привлек внимание не только дядюшки Федора Николаевича, но и всего Совета регентов. Это интересно. Только о чем именно они захотят со мной говорить?
Ехали мы минут пять, плюс еще пять минут ушло на то, чтобы попасть на закрытую территорию дворца и припарковаться в положенном месте. А места для автомобилей в Зимнем было мало.
— Прошу, ваша светлость.
От этих обращений и однообразных «светлостей» уже свербело в ушах. Хоть бы раз назвал по имени-отчеству. Но не положено… Ранг у придворного не тот.
Я с тоской попрощался с прохладой и снова выбрался под немилосердно палящее солнце. Впрочем, долго преть не пришлось — нас уже встречали, и у этого придворного статус был высочайшим.
Увидев обер-камергерский ключ на золотом шнуре с кистями у правого кармана, я мгновенно сориентировался. Вот это птичка высокого полета! На знаке должности фигура орла и короны над его головами были украшены бриллиантами. Ошибки быть не могло.
— Алексей Иоаннович, ваша светлость, — служащий с достоинством поклонился. — Борис Владимирович Шрюмер, обер-камергер Императорского двора.
Это один из высших чинов при дворе, и обер-камергеров во дворце по традиции было всего трое.
— Рад знакомству, ваше высокопревосходительство, — кивнул я. — Быть встреченным столь влиятельным лицом для меня — большая честь.
И я не лукавил. Чин обер-камергера носили Меншиков, Долгоруков, Бирон, Шереметев… В позапрошлом столетии это был едва ли не самый высокий придворный ранг. Обер-камергер руководил придворными кавалерами и представлял членам императорской фамилии тех, кто получил право на аудиенцию.
Меня встречали официально. Значит, и аудиенция намечалась вполне основательная.
Шрюмер сдержанно улыбнулся.
— Прошу за мной, ваша светлость. Ваша аудиенция состоится через пятнадцать минут.
Ворон считать было некогда. Пятнадцатиминутный запас — это критически мало, когда речь шла о приеме во дворце. Сначала добраться куда следует, пройти проверку безопасности, выслушать инструкции… Хотя, быть может, удастся проскочить пару пунктов.
Меня повели через боковой вход, и мы оказались в сети коридоров, затем поднялись по скромной лесенке на второй этаж, снова попетляли — все это наша свита только увеличивалась. И, наконец, когда интерьеры вокруг стали настолько роскошными и блестящими, что захотелось надеть солнцезащитные очки, обер-камергер остановился перед высокими белыми с позолотой дверями.
— Алексей Иоаннович, вскоре вы окажетесь на заседании Совета регентов под председательством великого князя Федора Николаевича. Вам известны лица, которым вы будете представлены?
— В большинстве своем заочно, — ответил я.
Разумеется, я знал приблизительный состав Совета регентов. Основных членов Совета было семеро, но на некоторые заседания могли приглашать и других лиц — все зависело от повестки.
— Когда Совет будет готов вас принять, я представлю вас. Помните, что хотя главой Совета является великий князь Федор Николаевич, вы обязаны отвечать на любые вопросы по требованию любого из присутствующих. Вам запрещено обращаться первым — дождитесь, пока к вам обратятся. Титулы и обращения, полагаю, вы помните.
— Конечно, ваше высокопревосходительство.
Нет, я, конечно, жил вдали от столицы, но не совсем же деревенщиной рос! Матушка позаботилась о том, чтобы содержание Табели о рангах отскакивало у нас от зубов, даже если разбудить среди ночи.