— Откуда вы…
Я многозначительно посмотрел на парня, и тот осекся. На самом деле я выдал первое, что пришло мне в голову. Но не отшивать же парнишку так грубо, тем более, что он был едва ли не единственным в этом зале, кто, кажется, и правда мне симпатизировал.
— Значит, «беллини»… Я закажу для ее высочества.
Я по-товарищески похлопал его по плечу и наградил ободряющей улыбкой. Лева ушел искать официанта или же напрямую направился в бар — я не заметил, потеряв его из виду. А вот мне следовало найти укромное место, чтобы сбросить подклад, и сделать это так, чтобы этого не заметили глазастые гости.
Был соблазн воспользоваться старым заклинанием, которому меня научил мастер Ридиус — некромант, с которым мы некогда работали в Ордене. Он не был членом нашего братства, но нередко принимал участие в рейдах и здорово натаскивал наших новичков. Мастер Ридиус называл заклинание «Проклятием рассеянности», и оно принадлежало к области психической магии.
Суть заключалась в том, чтобы прицельно сбить концентрацию у противника. То есть создать вокруг него такие вибрации энергии, чтобы его сознание постоянно реагировало на них, а это, в свою очередь, не давало человеку сконцентрироваться.
Как и любое заклинание, «Проклятие рассеянности» можно было дорабатывать и масштабировать. И в теории я мог аккуратно применить его на нескольких целях одновременно, вызвав у гостей и слуг краткосрочный приступ забывчивости. Да, такой финт потребует больше эфира и придется потратить частичку энергии Искажения из внутренних резервов. Но это лучше, чем объяснять, откуда у меня в кармане взялась фамильная драгоценность Салтыковых.
— Да куда же он запропастился? — ворчал и кряхтел за моей спиной лакей, шаривший под очередной скатертью. — Должен же сверкать, а не видно ни зги…
Я отделил от запаса частичку сил Искажения и преобразовал ее в эфир. Вся психическая магия работала только на эфире — то есть на личной силе мага. А мне сейчас предстояло пусть на короткое время, но сбить концентрацию у людей, которых с детства учили противостоять подобным нападкам. Придется попотеть и действовать осторожно, чтобы никто ничего не заподозрил.
— Прошу прощения, — громче, чем следовало, обратился к гостям Павел Дмитриевич. — Быть может, мы как-нибудь ускорим процесс? Например, все вывернут карманы, а дамы покажут сумочки. Чтобы убедиться, что это и правда нелепая случайность… И, разумеется, чтобы ее сиятельство не тревожилась, что браслет мог попасть не в те руки…
Ах ты собака сутулая! Провокатор хренов.
Впрочем, предложение Павловича было встречено тихим возмущением. Дамы прижимали сумочки к груди, словно детей, и явно не собирались делиться с окружающими их содержимым. Оно и понятно. Предложение было полнейшей чушью.
Но я начал убеждаться, что именно Павел Дмитриевич приложил руку к этой пропаже. Хотел унизить меня публично, да?
Сейчас и посмотрим, кто посмеется последним.
Сделав вид, что соглашался с возмущением какой-то девицы и даже покивав для острастки, я принялся творить легкие вибрации. Практически не ощутимые, совершенно невидимые глазу, они были словно звуки, не входящие в спектр восприятия человеческого уха. Звук вроде бы и есть, даже тело на него реагирует, но ты его не слышишь. Так и с эфирными колебаниями.
Я работал предельно внимательно и аккуратно, чтобы ни один одаренный не заподозрил магии. Вообще-то в общественных местах ею было запрещено пользоваться, но поди поймай меня за руку.
Специально переместившись к столпившимся у столиков людям, я смешался с гостями. Слуги работали рядышком, и гости как раз отошли, чтобы не мешать поискам. Елена Салтыкова, кажется, и правда не была в курсе подставы: девушка нервно теребила запястье и кусала губы, представляя, какие кары ожидали ее в случае утраты реликвии.
Павел Дмитриевич с сестрами стояли здесь же, напряженно ожидая завершения поисков. Лева как раз принес «беллини» для Виктории. И, судя по улыбке девушки, с коктейлем он угадал.
— Ой, что-то мне шампанское в голову ударило, — проговорила стоявшая рядом со мной Голицына. — Нужно сделать паузу.
— Волшебная сила пузырьков, — беззаботно отозвалась княжна Гагарина и демонстративно сделала глоток игристого. Но затем поставила бокал на место. — Хотя ты права, Алла. Кажется, шампанское сегодня и правда коварное…
Дело было не в игристом. Нормальное там шампанское. Просто мои вибрации вызывали легкую расфокусировку сознания. Ровно для того, чтобы заставить человека сосредоточиться на собственных ощущениях, игнорируя окружающую действительность. Головокружение — идеальная маскировка.