— Ого! Вот это я понимаю — сила искусства! — подняв большой палец вверх, «оценил» Физик мою роспись по мертвому телу.
— По-о-оберегись! — Химик взвалил пару больших спортивных сумок на мою кровать.
— И что там? — поинтересовалась я.
— Пистолеты и автоматы. Настоящие. И бронежилеты, — отозвалась Сирена.
— Слушай, а где это вот так запросто стволы раздают, да еще и на ночь глядя?
— Как где? В «Беркуте», конечно. Мы же полноценные сотрудники на задании. Так что вот…
— А гранаты? — деловито поинтересовался Физик.
— Обойдешься.
— Так толку нам от бронежилетов против снайпера?
— А это чтобы ты, болезный, обо что-нибудь не поранился ненароком. Могу шлемы еще взять, но ты прав, вся эта защита — просто условности.
— А-а-а!!! Я ослеп! — раздался вопль с соседней кровати.
— Эх ты, Новичок — ну кто же пастой глаза-то мажет, а? — разочарованно вздохнул Физик, — Вот всему вас, молодых, учить надо! А это все потому, что вы пионерами не были…
— П-ш-ш-ш…
— Ты на меня не шипи, малой, — повернулся он к Химику, — Дядя Физик плохому не научит.
— Я не шипю. Это должен был быть шорох сыплющегося из тебя песка.
Меня аж чуть до потолка не подбросило, когда сзади, буквально в паре шагов, раздал звук, словно кто-то действительно опрокинул пару ведер сухого песка прямо на пол.
Да что б тебе ежика родить!
Сирена. Еще и улыбается, стервочка. Да так обворожительно, что ей можно простить и настоящий «Камаз» с песком, разгрузившийся да хоть прямо на мою кровать.
Жертва выглядит не шибко крепким, так что и на полу поспит, или в ванной.
— Разбираем амуницию и по койкам. Завтра ранний подъем, особенно это тебя касается, — куратор швырнула в Крида сумку с его театральным реквизитом.
— Знаю. Помню. Страдаю, — кивнул тот.
— Я положила туда еще и фотографии «цели», в качестве образца. Рабочий день начинается в десять ноль-ноль, от гостиницы до Института — двадцать минут тихим шагом.
— И звать меня теперь Барабулькин Митрофан Натанович, — обреченно вздохнул Жертва.
Мда. Я бы на его месте тоже захотел, чтобы меня пристрелили поскорее.
Неудачники разбрелись по своим номерам и кроватям, и я тоже завалился спать, делая вид, что мне нет никакого дела до криков, доносящихся из ванны:
— Ну, Физик, ну пидорасище мохножопое… Оно же теперь не отмывается ни хера!
Глава 11. Охота на охотника
Проснуться ночью мне все же пришлось — то ли Жертва сам вспомнил, то ли подсказал кто, но ему срочно потребовался «супергерой, способный справиться с любым загрязнением»!
Например, со следами маркера на коже.
Глупый, на самом деле, оказался поступок с моей стороны, который к тому же мог нарушить и маскировку Крида. Так что пришлось мне отмывать ему руки при помощи супергеройских «мыльных выделений средней степени агрессивности».
Но даже после этого выспаться толком не удалось, потому что нас всех разбудил вопль «Пожа-а-ар!» и звуки пожарной сигнализации.
— Неудачники, без паники, горит номер на пятом этаже, у нас все спокойно. Физик, реши вопрос с системой пожаротушения, пока она нам тут все не залила.
— Есть, босс… — сонно отозвался тот и через минуту добавил, — Сломал. Наш этаж останется сухим, даже если пламя до него доберется.
— Если доберется, починишь опять. Все. Просыпаемся, умываемся и собираемся на миссию. Жертва, ты там как?
— Пристегиваю пузо. Минут за тридцать-сорок управлюсь.
— Хорошо. Вещи не оставляем, в номера никого не впускаем. Экипируемся в «беркутов».
За окном раздался вопль. Что-то пролетело мимо и неприятно ударилось о землю.
Мне вспомнилась схематичная картинка размером чуть меньше моей ладони: слегка наклоненная башня, вырывающееся из верхних окон-бойниц пламя и падающие с криком вниз люди.
Вот тебе и «абстрактные образы».
— Ну, как тебе? — раздался позади голос.
Я обернулся.
— Забавный человек-трансформер. Пока мне нравится.
— Извращенец, — ухмыльнулся Крид.
Он склонился над сумкой и принялся вытаскивать из нее парики и коробки с гримом. Мне несколько раз тоже приходилось иметь со всем этим делом, так что я предложил свою помощь.
— Угу, буфу имефь ф фиду, — прошамкал тот, проталкивая пальцем какие-то штуки за щеку.
Ниже шеи Жертва выглядел как грузный мужичок лет 40-60, с выдающимся пивным брюшком, но в добротном темно-коричневом костюме, вполне себе по фигуре. Лицом же он пока напоминал свежевытащенного из улья деревенского дурачка.
— Эй, у вас там все в порядке? — раздался голос Сирены снаружи.