— Неужели мы такие важные персоны? — спросила меня сестра.
— Вы нет, — услышал наш разговор Учитель. — А я да, он тоже, — и ткнул пальцем в отца.
Когда мы поднялись в самолет, нас встретила улыбчивая стюардесса. В салоне самолета было все из дерева и натуральной кожи. Тут не было сидений в ряд, как в рейсовых самолетах. Вдоль окон стоял белый кожаный диван, куда упал папа. Напротив стояло большое мягкое кресло с журнальным столиком, за него сел Учитель. Аврора села в кресло рядом с папой, а я напротив Учителя.
«Через пять минут взлетаем», — услышали мы голос агента три. Скорее всего, он был вторым пилотом.
— Если вы не против, я вздремну, — сказал папа и моментально отключился.
Рядом с Авророй находился небольшой стеллаж с книгами и журналами. За моим креслом вдоль окон стоял мини-бар. Пока Аврора увлеклась чтением модных журналов, а папа задремал, я решил предложить Учителю поиграть в шахматы.
— Серьезно? — удивился он. — Шахматы… Такая скучная и легкая игра…
— Скоротаем время, — предложил я.
— Я бы посмотрел фильм, — раздраженно выдохнул Учитель.
— Давай заключим пари, — сказал я. — Нам лететь пять-шесть часов. Если выиграешь ты, то смотрим, что захочешь. Если выиграю я, то и выбираю я…
Учитель закатил глаза, но вызвал стюардессу. Когда нам принесли шахматы, он высыпал все на стол и без вопросов стал выставлять черные фигуры на поле.
— Даю тебе право ходить первым, — сказал он.
Мне было интересно, вдруг моя способность к играм еще осталась. Да и в библиотеке я много читал про шахматы, их стратегии и ходы. У меня было большой багаж знаний, хоть и теоретический.
Сделав пару ходов, я стал просчитывать разные варианты победы. Учитель же смотрел в окно, изредка поглядывая на доску, только чтобы сделать очередной ход и погрузиться обратно в свои мысли.
— Что будешь делать, когда мы вернемся домой? — спросил я, делая ход.
— Хм, наверное, побуду немного у вас в гостях, да и отправлюсь по делам, — сказал Учитель, ставя мне шах. — Я скучал по своему другу, но без сил как-то некомфортно.
— Понимаю, — усмехнулся я, уходя от шаха.
— Ладно, давай смотреть фильм, — скучным тоном сказал он и поставил мне мат.
— Ого! — удивился я, — Неплохо.
Учитель ухмыльнулся и включил телевизор. С потолка опустилась огромная панель, на которой был прикреплен тонкий экран.
Так до конца полета мы смотрели какие-то старые мелодрамы. Фильм тысяча девятьсот тридцать девятого года, про гражданскую войну в США, когда это была небольшая страна. Поначалу мне фильм показался затянутым, но со временем я нашел в нем определенный шарм и к концу долгой истории даже влюбился в некоторых персонажей.
«Через час мы прибудем в Вену», — предупредил динамик.
Мы с Учителем обсуждали только что просмотренный фильм, когда нам принесли обед. Аврора попросила салат и сок. Ей было тяжело есть в полете.
Учитель рассказал историю становления кино, про Голливуд и золотой век кинематографа. Он оказался довольно разносторонним и эрудированным человеком. Раньше я думал, что он может только профессионально уничтожать запасы алкоголя. Пока Учитель рассказывал об очередном актере, я обратил внимание, что отец уже проснулся и, подложив руку под голову, внимательно слушал нас.
— Рассказываешь про свои любимые фильмы? — спросил отец, когда Учитель сделал паузу.
— Ага, про этот период я могу говорить вечно, — улыбнулся он. — Мое маленькое хобби.
Отец встал с дивана и подошел к сестре. Он сел напротив нее, и они о чем-то стали болтать, иногда смеясь и корча друг другу рожи. Мне даже стало завидно, что я не на месте сестры.
Глава 47
Когда самолет пошел на снижение, мы все приготовились к скорому возвращению домой. Отец, до этого веселый и разговорчивый, сидел у окна и теребил салфетку.
Я сел рядом с ним, готовый подбодрить.
— Натан, я сильно переживаю, — сказал папа. — Вдруг ваша мама меня не узнает?
— Пап, она ждала тебя все это время, — ободряюще сказал я. — Она даже говорила про тебя в настоящем времени.
— Видел бы ты, как она на меня разозлилась, когда я сказал, что нашел тебя, — сказал Учитель, делая глоток виски.
— Разозлилась? — еще сильнее занервничал отец.
— Она думала, что я пошутил, — отмахнулся Учитель. — Посмотрю ей в глаза, когда она увидит тебя.
Папа немного расслабился, но капелька волнения осталась. Он не видел маму так долго, любой бы на его месте нервничал.