— Извини, не могу. Мне работать надо. А ты прогуляйся. Зачем тебе в больнице торчать?
— Если бы я здесь не торчал, тебя бы уже в клочья разорвали. Подожду на всякий случай.
— Толик, до конца смены еще о-го-го сколько! Иди. Я сама справлюсь.
— И все-таки я подожду, — решил Толик. — На улице, у подъезда. Будут проблемы, ты крикни — и я подскочу.
— Хорошо! Если будут, крикну, — пообещала Маша.
Какое счастье — говорить! Родители наконец-то смогли поговорить с Алешей, рассказать о том, что произошло, посоветоваться.
— Вот такие дела, сын, — сказал Самойлов. — Мама против, а мы с Катей хотим с тобой посоветоваться.
— Ну вы даете! О чем тут было думать, если есть шанс снова встать на ноги?! — сразу же определился Алексей.-Мама, понятно, боится всего! Но ты-то почему не настоял? Неужели ты сомневался, что я соглашусь?!
Самойлов опустил голову. Врач понял, что отцу и сыну нужно серьезно поговорить.
— Ну, вы тут поговорите вдвоем. Пойдемте, Катя.
Беседа отца с сыном не была легкой.
— Не думал, что вы с мамой вот так, без меня, будете решать, как мне жить, — сказал Леша.
— Леша! Никто ничего не решал! Мы просто очень беспокоимся за тебя, — возразил отец мягко.
— Но ведь речь идет обо мне! Значит, только я вправе принимать решение.
— Нет, сынок, не только ты. Мы с мамой не переживем, если с тобой опять что-то случится, — у Самойлова дрогнул голос.
— Папа, у меня появилась возможность стать нормальным человеком. Пусть даже призрачная, но я все равно использую ее, — настаивал сын.
— Сынок, в случае неудачи ты потеряешь жизнь. А мы с мамой тебя.
— Но я не хочу остаток дней провести в инвалидной коляске! И терзаться тем, что упустил свой единственный шанс!
— Алеша, и все же не торопись. Я прошу тебя, подумай еще немного. Может быть, мама права?
— Пап, лучше потерпеть, чем всю жизнь быть для вас обузой! — с горечью сказал Алеша.
— Сынок, не говори глупости! Ты никогда не был и не будешь обузой для нас с мамой!
— Я знаю, вы меня не оставите. Но я сам не смогу так жить. Ничего, вот увидишь, я еще на своей свадьбе попляшу! И потом, не думаю, что это лечение тяжелее, чем у Сан Саныча палубу драить!
— Это уж точно! Ладно, пойду скажу врачу, что мы согласны на этот эксперимент, — сдался отец.
— Пап, скажи, а почему Костя не приходит? — вдруг вспомнил о брате Алексей. — Пожалуйста, передай ему, что я очень его жду.
— Хорошо, он придет, обещаю.
На пороге отец остановился и сказал:
— Я хочу, чтобы ты знал… Я горжусь тобой, Лешка!
Полина знала, что эта встреча должна состояться, и она состоялась.
— Спасибо, что пришел, Витя! Мне так плохо! И очень хочется, чтобы ты был рядом.
— Ну что ты! — ласково сказал Буравин. — Я всегда рядом с тобой. Вот уже 25 лет.
— Да, я знаю и чувствую это. Но мне так не хватает твоей помощи сейчас, когда у меня такое горе!
— И для меня это тоже горе! Поверь, я бы все отдал, если бы мог разделить с тобой не только горе, но и радость.
— Понимаешь, Витя, я не знаю, как быть! Борис настаивает на лечении, а я боюсь, что это навредит Алеше.
— Может быть, не так все страшно и стоит попробовать?
— Но врач сказал, что не дает никаких гарантий. Возможно, после процедур Алеше станет хуже.
— Тогда надо спросить у Алеши!
— Он согласится, я уверена! Ради Кати он согласится на что угодно. Лишь бы снова встать на ноги для нее.
— А разве это плохо? — заглянул ей в глаза Виктор. . —Нет, это хорошо. Но Катя… Поймет ли она, на что он решился, если лечение пройдет неудачно и он не сможет ходить?
— Ты что?! Она же моя дочь! И я знаю — что бы ни случилось, она останется с Алешей. Ты веришь мне?
— Да, я верю тебе! — с благодарностью взглянула Полина на Виктора.
Катиному возмущению не было предела. Увидев Самойлова, она кинулась к нему:
— Борис Алексеевич, вы видели, что происходит? Да что эта дрянь себе позволяет!
— Катя, не кричи, пожалуйста. Объясни, что стряслось!
— Эта девица, медсестра, все время крутится вокруг Алеши. Я попросила ее держаться от него подальше, так она…
— Катя, опомнись! — остановил ее Самойлов. — О чем ты думаешь?! Главное сейчас — это здоровье Алеши, а все остальное — мелочи!
— Но она постоянно крутится возле него! — уже не так настойчиво повторила Катя.
— Катя, она медсестра, поэтому должна быть рядом! У тебя от переживаний просто сдают нервы…
— Нет, это не нервы!
— Ну, не придирайся. Думаю, скоро все наладится.
— Так Алешка согласился?! — обрадовалась Катя.
— И сейчас ему очень нужна твоя поддержка. Прошу тебя, побудь с ним.
— Ну конечно! Я ведь как раз к нему и шла.
— Хорошо. Поговори с ним. Укрепи его волю к победе. Я знаю, у тебя получится. — Самойлов посмотрел на часы и добавил: — Извини, у меня срочное дело.
У него действительно было .срочное дело. Он должен был встретиться со следователем Буряком, ведь у него были хорошие новости. С них он и начал, зайдя в кабинет майора:
— Здравствуй, Гриша! Алеша начал говорить!
— Надеюсь, что с ним все будет в порядке! — обрадовался Буряк.
— Гриша, я хочу, чтобы ты поговорил с ним перед операцией. Ведь его показания самые важные в этом деле.
— Боря, я же тебе говорил: нет никакого дела! И так ясно, что авария — несчастный случай. И только ты не хочешь в это поверить.
— Ну так разуверь меня! Предъяви факты, улики! — потребовал Самойлов.
— По-моему, все это уже есть: и осколки ампулы, и заключение врачей — все указывает на то, что Алеша принял наркотик и не справился с управлением.
— Да, я согласился бы с тобой, если бы не был твердо уверен, что мой сын не наркоман! Прошу тебя, поговори с ним, пожалуйста.
— А ты уже расспрашивал его? — в голосе следователя появились профессиональные нотки.
— Нет, я не решился. И потом, лучше тебя это все равно никто не сделает. Ты же сразу поймешь, скрывает он что-то или нет.
Следователь остался доволен тем, что без него ничего не предпринимали.
— Хорошо, я поговорю. Но поверь моему опыту, это вряд ли что-то изменит.
Костя наконец-то добрался до спасительного Левиного ресторанчика и подробно рассказал о встрече на маяке.
— А еще смотритель сказал, что счетчик включает.
— Тогда надо поторопиться, — посоветовал Лева. — У него этот счетчик поломался: слишком быстро считает.
— Что же мне делать, Лева? Денег нет. Он же из меня душу вытрясет!
— А раньше о чем думал? И куда ты столько денег подевал! Хотя можешь не говорить, я сам догадался. На девчонку свою потратил?
— Да, ни Катю.
— И сколько?
— Десять тысяч.
— Десять штук баксов? — удивился Лева. — Да, Катерина, наверное, довольна.
— Я старался… Понимаешь, пока Лешка в рейсе был, я все думал, что она вернется ко мне. Подарки, цветы каждый день приносил. Даже не заметил, как деньги кончились. — Вид у Кости был удрученный.
— Плохо старался, раз она замуж за брата собралась.
— Лева, слушай, выручи! Займи по дружбе, а? Я верну, вот увидишь!
— А я по дружбе говорю тебе «нет»! — жестко ответил Лева.
— Ты что?! Почему?!
— Знаешь поговорку: хочешь потерять друга — дай взаймы? Так вот, Костик, я твоей дружбой очень дорожу.
— Какая же дружба после этого? — возмутился Костя.
— Самая крепкая, духовная, — ответил Лева. — Да ты не отчаивайся, у родных займи.
— А ты думаешь, им сейчас до меня?
— Это как преподнести. Помозгуй. А еще лучше к Буравину сходи. Хорошенькое дело, ты что, его дочку за просто так развлекал?
— А что, это идея! — обрадовался Костя.
— Вот видишь! А еще в моей дружбе сомневаешься!
Денег Лева взаймы не давал, но шикарных идей у него было море, и они были беспроцентными.
Оставшись без поддержки мужа, Таисия стала искать ее в других местах. Они с Риммой долго раскидывали карты, но ничего путного не получалось.