В тот момент я люто ненавидела Людочку. Какое безумие, оставить ребёнка с Игорем. Как вообще можно было так поступить?
- Девушка, что вы так нервничаете, доедем в мгновение ока, - улыбнулся веселый таксист. И в опровержение его словам, мы выехали на улицу, где была огромная пробка из-за аварии. - Вот чёрт.
- Сглазили, - вздохнула я, снова погружаясь в свои мысли. Я должна верить, всё будет хорошо. Игорь не натворит глупостей...Если конечно он не напьётся до потери рассудка и просто не отключиться, оставив маленького ребёнка без присмотра, без питания...Всё внутри похолодело. Сердце сжала ледяная рука страха, и в какой-то момент мне даже показалось, что оно просто не бьётся.
Наконец, спустя сорок пять напряжённых минут дороги, таксист остановился возле неприметной многоэтажки. Дрожащими руками впихнув ему деньги, я пулей выскочила из машины. Биенье сердце гулом отзывалось в ушах, от чего казалось, будто окружающий мир погряз в болезненной тишине. Четвёртый этаж, семнадцатая квартира...
К моему счастью, дверь в подъезд оказалась открыта и, не дожидаясь лифта, я буквально взлетела по лестнице. У двери я замялась всего не несколько секунд, чтобы, наконец, сделать вдох, от которого слегка закружилась голова. Лишь бы с ними обоими всё было в порядке...
Я дёрнула ручку двери и к моему ужасу она оказалась не заперта. Сердце снова провалилось куда-то, и я осторожно вошла в квартиру. В нос мне тут же ударил характерный запах алкоголя и сигарет. Глаза заслезились то ли от этого аромата, то ли от жутких страхов, которые в один момент превратились в реальность.
А потом раздался приглушённый надрывный детский плач, и я со всех ног кинулась в его сторону. Открыв плотно закрытую дверь, я так и замерла, глядя на представшую передо мной картину. С моих губ сорвался всхлип, а потом я обессиленно сползла на пол, иступлено колотясь головой о косяк двери. Беззвучные рыдание сотрясали всё тело.
***
Ранее...
В открытое настежь окно струился дым. Верховцев посмаковав горький вкус, выпустил колечко, отнял от губ сигарету и приложился к бутылке. Рецепторы уже давно перестали воспринимать обжигающий алкоголь, и парень чувствовал лишь десятую часть вкусового букета.
- Ты опять? - раздался позади голос, в котором слышались визгливые нотки. В последние месяцы Люся стала просто невыносимой. Он не обещал ей молочных рек и кисельных берегов. Она получила его, а в каком состоянии, увы, обговорено не было.
- Пошла на ***, - лаконично ответил парень, стараясь сфокусироваться. Постоянное содержание алкоголя в крови не способствовало хорошему ориентированию в пространстве и ноги часто подводили Верховцева.
- Боже, хотя бы веди себя тише! Ребёнок спит! - противореча своим словам, визгливо и довольно громко произнесла девушка. Её нервы были на пределе. Она уже давно не могла без дрожи смотреть на Игоря, а теперь и вовсе, каждый раз, стоило только поймать взгляд ледяных стеклянных глаз, ей хотелось собрать все свои вещи и немедленно уйти. О чём она только думала, оставляя его ребёнка? Мальчик мог вырасти таким же...От этой мысли девушку передёрнуло. Верховцев стал ей чужим, а ребёнок и вовсе не был родным, словно ей его просто подбросили...Так вышло, что материнских чувств в ней не пробудилось. Она кормила его и одевала только лишь для того, чтобы хоть ненадолго останавливать громкие крики, от которых раскалывалась голова.
- Мне плевать на твоего ребёнка, - зло процедил Верховцев, ни капли не преувеличивая. За два месяца со времени рождения мальчика, Игорь едва ли и пару раз взглянул на него. Этот...он служил напоминанием того, от чего ему пришлось отказаться. Именно из-за него парня не приняла единственная девушка, которая заставляла его хоть немного, но меняться...Каким же он был идиотом, когда несколько лет назад не удержал её, послушал бредни своего отца. И в кого он сейчас превратился? В Алкоголика, к тому же, периодически употребляющего лёгкие наркотики. Но уже сейчас Верховцев испытывал тягу к ним. Жизнь превратилась в сухой исписанный лист, который оживал лишь благодаря алкоголю. Всё становилось немного проще. Но иногда наоборот, стоило напиться и мысли, которые не проступали через защитный барьер трезвой головы, выплывали наружу. Ему хотелось быть сильным, хотелось быть равнодушным к тому, что единственный человек, которого он по-настоящему любил со времени смерти матери, отвернулся от него, просто выбросил его чувства как ненужный хлам.
- Он и твой ребенок. И учти, он больше похож на тебя, - с отвращением произнесла девушка. - Как я устала...
- Что, не нравится наше маленькое семейное счастье? - с насмешкой произнес Игорь, попытавшись обнять девушку. Та шарахнулась от него, словно от прокажённого. Едва ли Верховцев мог винить её. Люся просто увидела в нём то, чего никогда не было. Придумала образ и решила заполучить его. Но, увы, реальный Игорь оказался намного сложнее и противоречивее. И пусть внешне она напоминала Александру, ей едва ли хватит сил справиться с ним так, как удавалось Саше...
- Какое семейное счастье? - в глазах Люси появились слёзы. - Я не этого хотела. Я вообще не хотела ребёнка! Я тебя ненавижу! - воскликнула она и вздрогнула, когда раздался плач ребёнка. Родители малыша одновременно в отвращении поморщились и это, наверное, было единственным, что их объединяло - нежелание иметь ребёнка, который уже был.
- Иди уже и успокой его, - прорычал Верховцев, снова прикладываясь к бутылке. Едва ли он когда-то мог подумать, что докатится до такого...но сейчас это не имело никакого значения.
- Иди и хоть раз посмотри на собственного сына! - прокричала в ответ Люся. - Как мне это надоело...- она всхлипнула. А потом резко остановилась и невидящим взглядом уставилась на бутылку в руках Игоря. В её глазах промелькнуло что-то странное, а затем она просто сорвалась с места. Верховцев мало обратил на это внимания, продолжая напиваться до бессознательного состояния. Сегодня это было ему просто необходимо.
Тем временем Людочка быстро нашла в аптечке упаковку снотворного и, дождавшись, пока Верховцев отлучиться, не жалея добавила в бутылку таблетки. Ей сейчас было всё равно, что с ним станет. Он бездушный, и она отнесётся к нему соответствующе. Она уедет...Эта мысль взбрела ей в голову очень неожиданно, но почему-то показалось правильной. Она заслуживает счастья. И какой же она была идиоткой, раз не распознала в великолепном Верховцеве простую размазню, упивающегося до полусмерти из-за какой-то бабы... Но она сбежит от этого, от горы мусора в их квартире, от мужчины, который почти разрушил её жизнь. И она сбежит от собственного ребенка. Оставит его в наказание за то, что он так поступил с ней. И не будет не о чём сожалеть.
Быстро накормив ребенка, девушка принялась упаковывать чемодан. Тащить с собой всё она не хотела. Уедет к матери на другой конец страны и забудет всё это как страшный сон. И ей плевать, что случиться с Игорем и сыном...Уже сейчас Люся видела, как маленький Вадим становится похожим на отца. Голубые глаза, светлые волосы...Бесспорно, Верховцев-младший.
Наконец, Игорь вырубился. Люся поморщилась в омерзении, глядя на распластавшееся на полу кухни тело. Он превратился в настоящее убожество. Он больше недостоин её. Но для неё скоро всё закончиться, вернее, всё начнётся... Быстро схватив листок и написав на нём пару небрежных фраз, девушка подсунула его под руку Игоря и со стуком высоких каблуков покинула квартиру.
В этот раз похмелье было хуже, чем обычно. И, похоже, Игоря кто-то расталкивал. Он резко распахнул глаза и, несмотря на плачевное состояние, тут же уложил противника на лопатки. Им оказался мужчина в дешевом костюме с огромными испуганными глазами.