Кивнула, улыбнулась Террансу, который на меня обиделся и даже не пытался это скрыть, украдкой подмигнула старосте и поспешила выйти из комнаты, пока воспылавший духом эльф не очухался. По дороге пронеслась мимо Вивиан и слегка ошалевшего Алэйра, которому девочка излагала наш коварный план, и, только очутившись в комнате, расслабилась и... рассмеялась. Смеялась просто так, без особой причины, вспоминая то лица торговцев, когда я вошла, то припадок Алэйра, то обиженно сопевшего блондина. Я упала на кровать и не могла остановиться и успокоиться, смех рвался наружу, а я была не в силах ему помешать. Да и по правде - не хотела. За все это время моя жизнь не раз висела на волоске, нервы были на пределе, да и неизвестно, что ждет меня впереди. Наверное, поэтому я не пыталась себя сдерживать, стараясь вдоволь насладиться моментом. Именно на этой веселой ноте меня и застала Вивиан, приоткрывая дверь в комнату. Да, в отличие от дверного проема в горнице, этот действительно имел дверь.
— Саша, ты в порядке? Тебе плохо? Может ты заболела? — обеспокоенно поинтересовалась девочка, присаживаясь на краешек кровати.
Да, может быть, я заболела. Прямо как Алэйр, когда закашлялся у входа и... Снова смех, на этот раз смеялась еще звонче, до слез в глазах. Вивиан не оригинальна в своих догадках. Хотя ее незачем осуждать, со стороны мой смех, действительно, был похож на истерику. А может это она и есть, просто я уже плохо что-либо различаю.
Кое-как успокоившись, я обратилась к терпеливо сидящей на кровати, все еще обеспокоенной дочке старосты.
— Вивиан, ты хотела что-то сказать? — спросила я у нее, удобнее присаживаясь на кровати.
— Да, — девочка утвердительно кивнула, видно считая, что слов не достаточно, и продолжила, — Папа пошел размещать торговцев, а у нас есть время для вечера, чтобы выбрать тебе одежду в дорогу и вообще. Боюсь, что твоя уже никуда не годиться, а книгой, даже такой толстой, мало что прикроешь.
Я растрогалась и еле сдержала порыв обнять свою маленькую спасительницу. В итоге только искренне поблагодарила, и мы отправились рыться в шкафу, благо, идти далеко не пришлось - вот он, напротив кровати стоит и ждет не дождется, пока мы его опустошим.
С Вивиан мы провозились до самого вечера. Пару раз в комнату заглядывал Алэйр, но, видя, чем мы занимаемся, тут же разворачивался обратно и закрывал дверь. Оно и понятно. Сидели мы с девочкой в окружении разнообразных платьев, блузок, рубашек, кофточек, курточек и прочих девчачьих тряпочек и спорили о том, какой фасон мне пойдет больше, и, что лучше смотрится с этой блузой: классический воротник или жабо? Вивиан все порывалась всучить мне как можно больше пышных платьев, я же упорно требовала брюки. В конце всех споров, примерок и поисков, мы все же отобрали для меня подходящий гардероб, не забыв и о нижнем белье. Только вот размер обуви у меня не совпадал с размером матери Вивиан - ее туфли все время норовили с меня сползти. Ну да, вот такая я Золушка, с тыквой вместо головы.
Проверив еще раз содержание сумки, мы с девочкой утвердительно кивнули и захватили в плен туалетный столик. Еще Вивиан подарила мне парочку браслетов и колье, самую настоящую зубную щетку, полотенце, тюбики с шампунем и жидким мылом, которые я сразу же подписала, а то, ну, мало ли? Под все эти вещи лег мой многострадальный Уголовный Кодекс.
Закончив собирать сумку, мы с Вивиан, счастливые и довольные, наконец, добрались до кухни и принялись за приготовленный нами обед, уже перетекший в ужин.
Староста появился на кухне как раз тогда, когда его настоящая дочь уже успела уйти отсюда, а я как раз дожевывала последний кусочек жареной птицы, напоминающий мягкую и наваристую курятину. Выглядел мужчина измученным и крайне недовольным. Присев за стол возле меня, положил на него голову и обреченно вздохнул. Я намек поняла, поднялась из-за стола, и уже через несколько минут староста сидел за столом, уплетал жареную почти-курицу и жаловался мне на жизнь. Увы, Лжевивиан не успела вовремя шмыгнуть из комнаты, так как нужно было сначала помыть посуду, а потом просто было как-то неудобно перед мужчиной – он-то столько для меня сделал. Старосте, похоже, было все равно, какой из Вивиан выговариваться, что хорошо для него и не совсем хорошо для меня.
— Вот угадай, где будет проходить ярмарка? — так начинал мужчина свою обличительную тираду на все несправедливости жизни.
— В вашем доме? — предположила я, на что староста утвердительно и горестно кивнул и продолжил.