А паучок вел себя вполне спокойно, никаких угрызений совести не показывал, а даже наоборот – был искренне рад свое продуманности и рассчитанности. К тому же, я сделала еще один немаловажный вывод, мой восьминогий преступник, как и я, не особо стремится доверять Рэю, иначе не постеснялся бы показать свою добычу еще внизу. Арахис же, напротив, убедил спрятать слегка помятые бумажки в красный мешочек к уже давно позабытому ключику. Вот насчет его, как раз, моя совесть молчала, и вообще возвращать «находку» пока не собиралась, чем значительно меня удивляла. Библиотекаря же ей жалко было гораздо больше, и сейчас она дико ныла, стремясь побежать извиняться, объясниться и все вернуть. Подсознание эти порывы немилосердно подавило: «Обойдутся! Им эти бумажки ни к чему уже, а раз Арахис считает, что гам они нужны, значит нужны! Даже если просто для того чтобы сходить в ту…», на этом я прервала доводы, разумно согласившись. Огненный маг с вещами уже ждал меня за дверью, покашливая так громко, что его не заметил бы только глухой, да и тот удивился бы, почему дверь так странно выгибается. Пришлось наскоро собирать немногочисленно разобранные вещи, подхватывать на плечо Арахиса и стремиться навстречу новым приключениям и неприятностям, неизменно ссыпающимся на мою голову.
***
-- Рэй, прекрати уже злиться и скажи, наконец, куда мы едем? – Да я знаю, что я пусть и немного, но виновата перед ним, но мы уже часа три катим куда-то под палящим солнцем, а нервы у меня не железные.
-- Да кто тут злится? Ты, когда уходила, обо мне подумала? Что я должен был думать, когда проснулся, а тебя в гостинице не было? Да я из-за тебя весь город готов был на уши поставить, хорошо хоть отговорили. Разве можно быть такой безответственной? – Казалось, уже было успокоившийся Рэй снова начал распаляться.
-- А ты волновался, значит? Беспокоился за меня? – Я была удивленна не столь словами мага, сколько своей реакцией на них: щеки покраснели, и глупая улыбка так и норовила появиться на лице.
-- Больно надо. Просто люблю, когда свои слова держат, а у нас с тобой уговор, если ты не забыла, – высокомерно ответил парень, но как-то уже не правдоподобно.
-- Волновался, значит… -- губы все-таки растянулись в дурацкой улыбке до ушей, которая до вечера так и не спала, как я ни старалась.
-- Рэй, а ты когда узнал, что ты маг? – решила я продолжить разговор, чтобы парень перестал злиться.
-- Узнал? – он как-то неопределенно на меня оглянулся, -- я с рождения это знал, у меня ведь родители маги. А дар пробудился лет в 12, тогда такую шумиху подняли… -- маг невольно улыбнулся, и от этой улыбки внутри меня что-то перевернулось.
-- Почему? Разве в тот день случилось что-то страшное? – И снова этот взгляд. Надо было больше читать про магию, откуда я знаю, как у них все это происходит?
-- Для магов это очень рано. Обычно магия пробуждается лет в 17 – 19. – Так поздно? Подождите… Но и я ведь недалеко ушла, а как же… -- А вообще я спалил наше летнее поместье.
Я поперхнулась. Даже не знаю, что меня потрясло больше – наличие летнего поместья или такая его потеря.
-- Подожди, так если магия пробуждается только к двадцати годам, то меня можно и не учить? Все равно же в Академию направляемся, да? – В глазах мага на мгновение что-то промелькнула, но я решила, что это просто отражение пейзажа.
-- Ты с каких гор пришла, Ви? В Академию принимают только с 21, это даже таким, как ты известно. – Каким - таким, интересно? – Ну, которые без магии живут (Надо же, мысли читает). А до Академии каждый учится управлять своим даром, магическими потоками и так далее. Ведь там не учат отдельно менталистике или огненной, водной магии. Там все по направлениям: боевая, лечебная, универсальная, общая, бытовая, а еще ритуальная и отдельный факультет артефактики.