-- Тут я не удивлен, меньшего я от тебя и не ожидал, -- Рэй так заразно смеялся, что я тоже не удержалась и улыбнулась.
С девочками у меня отношения всегда плохо складывались, другое дело – с парнями. В нашей многоэтажке я была, чуть ли не единственной девочкой, среди толпы мальчиков. Мы как-то быстро с ними сдружились, в войнушку играли, стали постарше – в футбол. Ну и лазили везде: по крышам, по стройкам, по домам заброшенным. И история с цветами – чистая правда. Мне тогда лет двенадцать было – родители уже погибли, и тетка оформила на меня опекунство, переехала с мужем в нашу квартиру. За мной она не следила, больше принимая меня как данность, но ругала жутко. И с той сварливой женщиной, которую мы старухой называли, хотя ей было чуть за тридцать, моя тетка сразу подружилась. И я ничуть не жалела, что парни испортили ту клумбу – она давно напрашивалась. Обидно только, что влетело мне, и неделю пришлось дома сидеть, а когда мальчики приходили в попытке извиниться и принять вину на себя – я их выгоняла, чтобы лишний раз не гневить свою опекуншу.
-- А артефактика? – спросил у меня огненный маг, заставляя вырваться из плена воспоминаний, -- Давно ею увлекаешься?
-- Около месяца, как в Атланту приехала. Работать приходилось с артефактами в лавке и, в мерах предосторожности, много читала про них. А после – просто интересно было. – Рэй задумался о чем-то, а я тоже решила задать интересующий меня вопрос.
-- А ты? Тебе нравится твоя боевая магия, или ты из-за отца до сих пор там учишься?
-- Нейтрально к ней отношусь, меня больше иллюзии привлекают, но отдельным видом магии это не считается, -- пожал плечами Рэй, но мне показалось, что глаза его сверкнули.
-- Покажешь? – Мои глаза тоже загорелись в преддверии чуда. Я уже знала, что пол и потолок главной библиотеки Водных Земель – тоже качественная иллюзия. А вот странная лестница – просто знакомая мне пространственная магия.
Огненный маг сосредоточенно посмотрел на меня, его руки засверкали огненными всполохами, будто он надел перчатки, а губы зашептали что-то, но я не смогла разобрать. Почти в ту же секунду на моем плече сидела удивительная птица, похожая на павлина, но значительно меньше, со светло-голубым светящимся оперением, коротким хвостом из пяти особо длинных перьев и серебристым клювом, который она тут же раскрыла. Чудесная мелодия плавными переливами, казалось, мягко обволакивала, качая на своих волнах, вызывая счастливую улыбку. Я посмотрела на Рэя, тот почему-то усмехнулся, и я успела расслышать звук пущенной стрелы прежде, чем та достигла чудесной птицы. От неожиданности я громко вскрикнула, а стрела вместе с птицей, на груди которой теперь виднелось бурое пятно, упали прямо на пыльную дорогу и исчезли. Я еще пару мгновений ошарашено смотрела на Рэя, не понимая, что только что произошло.
-- Ты же мог в меня попасть! – наконец возмущенно проговорила я.
-- И алконост, и стрела были всего лишь иллюзией, успокойся. Мне просто интересно было посмотреть на твою реакцию, -- улыбался Рэй, не скрывая своего веселья.
-- Ах, интересно… Ах, на реакцию хотел он посмотреть, ну ты и… -- говорить вслух, кто такой этот маг, я не стала, оно и без слов все понятно, но про птицу хотелось узнать больше, тем более, что название казалось знакомым.
-- Расскажи мне про алконоста, -- попросила я, остывая, но добавила, -- но я все еще на тебя обижена.
-- Алконост – это птица, имеющая способности, схожие с сирин. Только она относительно не разумная и служит в основном певчей птичкой у тех же сирин. Моя иллюзия не имела и части той силы, которой обладает эта птица. Так что если увидишь когда-нибудь настоящего алконоста, лучше закрой уши, если не хочешь помереть раньше времени. – Поучительным тоном поведал мне Рэй, все еще улыбаясь.
Спустя некоторое время, наконец, показались крыши нового города, и мы прибавили скорость.
Еще через пару минут мы добрались до небольшой полянки на высоком холме, откуда был виден весь город, но стена из высоких деревьев скрывала нас от него. От одного взгляда вниз, на дома, храмы, особняки, схожие с замками, каменные мосты, на башни с острыми шпилями, захватывало дух, и хотелось остаться здесь подольше, понаблюдать за жизнью города. Мое подсознание невольно задалось вопросом: «А как он выглядит на рассвете, когда солнце только начинает пробивать свои лучи сквозь искусственно обработанные камни, пробуждая ото сна краски города?», « А на закате, когда небо обагрено осенне-весенней палитрой, и эти оттенки отражаются в зеркальных куполах храмов и башен, бликами рассыпаются по воде?».