- Мэм… - я заметила, что у мужчины покраснела шея и поспешила вмешаться.
- Мама, успокойся, - тронув её за руку, я чуть ли не силком оттащила её от той злополучной двери, - Всё нормально. Папу скоро отпустят. В конце концов, он же не преступник, и его не разыскивает полмира. Ведь так? – уточнила я на всякий случай.
- Конечно, нет! – воскликнула мама, вся красная от злости, духоты и усталости, - Дурдом какой-то, честное слово, - добавила она едва слышно.
Папу пытали минут двадцать. Ну, не пытали, а расспрашивали. Очень и очень подробно, обо всём – семье, жизни, работе. Оказалось, что таможню насторожило слишком большое количество штампов в отцовском паспорте – он часто ездил со своими учениками на конкурсы, гастроли и мастер-классы, поэтому его документ напоминал очень интересный путеводитель. И это не внушило доверие чутким евреям. Это был первый раз на моей памяти, когда танцы сыграли с человеком такую злую шутку.
В общем, приятным это приключение назвать было нельзя – мама до сих пор начинала ругаться, стоило кому-то вспомнить тот случай. Но зато мы его точно вряд ли когда-нибудь забудем.
Но в тот день подруг мне было нечем порадовать – как ни странно, отпуск прошёл без сучка, без задоринки. Разве что в последний день папа с Сашей проспали и мы едва не опоздали на самолёт, но это так, мелочи.
Поэтому я ограничилась тем, что провела краткий экскурс по своему летнему евротуру, и мы просто занялись любимым женским занятием – начали перемывать косточки тем, кто пока к нам не присоединился. А что – сами были виноваты. Нечего опаздывать.
Время уже подбиралось в 8:30, а это значило, что нам пора было закругляться и разбредаться по аудиториям, когда дверь в кафетерий с грохотом распахнулась, явив миру местного бога. По его скромному мнению.
Юлиан Кораблёв. Звезда, гордость и надежда всея университета. Мальчик, которого при рождении поцеловал сразу Бог, все греческие музы и кто там ещё у нас отвечал за таланты? Это нужно было спросить у самого Юлиана, потому что он был чем-то вроде местного гения. Мальчик-гугл – так его ещё называли, потому что, клянусь, этот парень знал всё! А что не знал – загугливал и узнавал. Как потоки информации усваивала его бедовая голова – не было известно, как мне кажется, даже ему.
Кроме того, он был ещё и талантливым. Учась вместе со мной на факультете искусств, он умудрялся изучать и вокал, и актерское мастерство, и музыку. Такой, знаете – и швец, и жнец и на дуде игрец. Вот только танцы ему не давались, и от этого в моей душе нередко поднималась волна злорадного удовлетворения. И это притом, что парень был младше меня на год. Как он умудрился оказаться на четвёртом курсе вместо третьего? Говорю же – он был хренов гений.
Да, вы правильно поняли – большую часть времени этот парень меня раздражал. Он был наглым, самоуверенным, невероятно красивым. И Юлиан знал об этом. Более того – нагло этим пользовался. Всеми своими данными. В учёбе, в творчестве, в дополнительных занятиях – он всегда стремился быть первым. А поскольку к тому же стремилась и я – мы нередко становились соперниками.
Но в чём, конечно, мне было за ним не угнаться – так это в общении с противоположным полом. Тут я просто снимала шляпу, потому что Кораблёв был неподражаемым. Бабником. Неподражаемым бабником. Но при этом – невероятно искусным. Это даже я была вынуждена признать, потому что к покорению дам Юлиан подходил виртуозно, находя ключик к каждому сердцу. В ход шло всё – обаяние, улыбка, знания, серенады под окном, актёрские этюды – всё, что только мог сгенерировать его мозг. И девочки велись. Каждый чертов раз. Казалось бы – ну запомните же, что он не встречается ни с кем дольше пары недель! Но нет – каждая надеялась стать той самой, поэтому в сети к Юлиану регулярно попадались новые жертвы. Он был чем-то вроде Венериной мухоловки – разливал сладкий сироп, а когда мушки залетали, то ловушка тут же захлопывалась.
Но что странно – его при этом не ненавидели. Ни девушки, которых он бросил, ни парни, которые проигрывали ему по всем фронтам. Нет – его харизма и невероятное обаяние делали своё дело, превращая Юлиана в душу любой компании. Играло свою роль и то, что Кораблёв ещё на втором курсе сколотил музыкальную группу, которая, по местным меркам, была довольно популярна. Так что, задирать звезду казалось всем слегка кощунственным.
Юлиан никогда не расставался со своей гитарой. Серьёзно – чехол с инструментом стоял рядом с его партой даже на занятиях по матанализу! Она – и огромные бело-голубые наушники. Как будто он не мог остановиться на чем-то одном. Или это просто был еще один из его способов покрасоваться и отметить свою уникальность.