Чуть подумав, я всё же кивнул:
- Вполне. Нет, волнуюсь, конечно, до усрачки, но это вроде как нормально. Чай, не рядовое выступление.
- Всё получится, - улыбнулся отец, - Я до сих пор помню наш я парнями первый конкурс. Кажется, Меридов-старший тогда чуть не блеванул. За пару минут до выхода на сцену. Первые минуты он играл зелёный. И лишь под конец шоу, кажется, пришёл в себя. Но я до сих пор ему это припоминаю.
Я усмехнулся, представив себе эту картину. Дядя Саша – отец Коляна – был более вспыльчивым, чем его отпрыск. Нам рассказывали, что в молодости характер нередко приносил Меридову-старшему кучу неприятностей, и даже его жена (на тот момент – ещё девушка) уходила от него из-за какого-то скандала, который он ей закатил. Удивительно было осознавать, что даже такие люди терялись на фоне важных для карьеры вещей.
Чуть подумав, я подал голос:
- Отец, а можно спросить у тебя не как у директора, а как у родителя?
Родитель кивнул, выглядя несколько удивлённым:
- Конечно.
- Почему ты бросил сцену?
Меня правда мучил этот момент. Просто…я не мог жить без этого. Без софитов, громкой музыки, ревущей толпы и того невероятного чувства экстаза, который дарило всё это. Это был мой мир, и я не понимал, как кто-то мог по доброй воле отказаться от этого. Уйти, закрыть за собой дверь – и никогда не оглядываться. Да, отец остался в этой бизнесе, но сравнивать студию и сцену было, на мой взгляд, несколько кощунственно.
Хмыкнув и почесав чуть небритый подбородок, отец сказал:
- Это произошло как-то само собой. Я просто понял, что не могу этим заниматься вечно. У меня появилась ваша мама – любовь всей моей жизни. Она очень понимающая и никогда не закатывала скандалов из-за моих гастролей, хотя многие твердили, что музыканты – как моряки, у которых в каждом городе по жене. Но я сам чувствовал, что с каждым месяцем, с каждым туром мне было всё тяжелее оставлять её. Потом появился ты, через пару лет – Влади, и всё как-то само сошло на «нет». Я не хотел пропускать все самые важные моменты в жизни своей семьи, поэтому начал искать другие варианты. Меридов поддержал меня – у него тоже уже была семья, да и остальные ребята начали понимать, что мы просто устали друг от друга. Так и получилось, что мы разошлись по обоюдному согласию.
- И ты не жалеешь? – негромко поинтересовался я.
Папа покачал головой:
- Нисколько. Я никогда не собирался заниматься этим всю жизнь. Я закончил свою карьеру пятнадцать лет назад. Сцена уже давно не манит меня, я всё доказал и себе, и окружающим. Моё место там, где я сейчас – рядом со своим сыном. Думаю, моё истинное предназначение состоит не в том, чтобы стать знаменитым, а в том, чтобы позволить тебе сиять.
Я улыбнулся, растроганный его словами, и в очередной раз подивился тому, насколько сильно мне повезло с семьёй. Мало у кого есть такие люди, которые, кажется, готовы вырвать сердце из груди, чтобы, как Данко, осветить путь другим. Моя семья была тем самым проводником для меня. Все они – мама, отец, Влади и Аня.
И ради каждого из них, я одержу эту победу. Мы все это сделаем.
глава одиннадцатая
Глава одиннадцатая
Анна
- Столица шикарна! Тебе бы здесь очень понравилось! Я уверен в этом! Мы бы прошлись по магазинам, обязательно зашли бы в музыкальный салон и выбрали мне новую гитару!
Я только усмехнулась, глядя на довольного Юлика, который улыбался мне с экрана ноутбука.
- Зачем тебе ещё одна? У тебя их итак штук шесть, - заметила я.
Но друг только махнул рукой, другой почесывая свой небритый подбородок:
- Вообще-то семь, но лишних в этой коллекции нет! И потом – она же из Москвы! Кто знает, вдруг я встречу на шоу какую-нибудь звезду, и она мне на ней распишется.
- Ну, тогда дерзай, - кивнула я, параллельно пытаясь прикинуть, в чём пойти на занятия – пижама для этого категорически не годилась, - Возьми с собой Колю – и вперёд.
Кораблёв чуть помрачнел:
- Не хочу. Меридов какой-то нервный ходит. Раздражает своей кислой рожей.
- Может быть, он нервничает? – предположила я, поднимаясь из-за стола и подходя к шкафу, - Его можно понять, - добавила я чуть громче, роясь в ворохе одежды.
- Да, но в нашем ансамбле место есть только одному истеричному музыканту, - возразил мне Юлиан, - И, увы, эту нишу уже занял я.
- Ничего, подвинешься, - хмыкнув, отозвалась я, выуживая из тёмных глубин приличного вида футболку и джинсы, - И вообще – отвернись!
Экран хрюкнул голосом друга: