– Перерыв десять минут, пожалуйста, не расходитесь, - произнёс режиссёр, ответственный за ту сцену, что в тот день репетировали ребята.
Юлиан мгновенно убежал в сторону столика с закусками, который каждый день был полон – работа отнимала много энергии, и нам нужно было её как-то восполнять. Еду нам поставлял Настин отец – с большущей такой скидкой, что в условиях нашего студенческого бюджета было просто даром небес. Я же осталась сидеть в кресле – мне было безумно лень подниматься, ведь я так удобно устроилась. Так что я просто повернула голову и крикнула:
– Принеси мне что-нибудь!
Правда, я заранее была уверена в провале. Мой друг обладал потрясающим свойством глохнуть в самый неподходящий – или, наоборот, очень подходящий конкретно для него – момент.
Сэндвич, тем не менее, он все равно принёс, и бутылку апельсинового сока. Сам присел рядом и методично точил свой огромный бургер, хмуро пялясь в телефон. Наверняка опять что-то умное вычитал.
Я откровенно любовалась им, потому что могла себе это позволить. И потому что Юлик был такой красивый, когда был чем-то увлечен.
Я была благодарна ему, очень. Друг очень поддерживал меня – постоянно говорил мне, какая я молодец, и что всё обязательно получится. Да даже, когда он молчал – я ощущала его поддержку. Кожей, нутром, «пузиком», как выразился бы Пикачу в экранизации истории про покемонов. Чем угодно. Кораблёв был рядом, и это оказалось бесценно.
- Что читаешь? – спросила я, покончив с едой, потому что мне действительно было интересно.
– Про азбуку Морзе, - отозвался парень, поворачиваясь ко мне, - Хочешь интересный факт про азбуку Морзе?
Я только хмыкнула:
– Даже если не хочу, тебя это все равно не остановит.
Юлиан укоризненно вскинул бровь.
– Морзе был художником вообще-то, – назидательным тоном сказал он, тыкнув меня в бедро, – И какое-то время жил далеко от семьи.
– Да ты что, – притворно ужаснулась я, прижимая ладони к щекам – для пущей убедительности, – Невероятный факт, просто невероятный. Целых два невероятных факта, даже не знаю, как с этим справиться.
Юлиан добавил к укоризненной брови еще и укоризненный прищуренный взгляд.
– Однажды его жена серьезно заболела, а посыльный с этим сообщением приехал слишком поздно, и пока Морзе добирался до жены, она умерла, и её похоронили. Поэтому он решил бросить живопись и заняться разработкой способов быстрой доставки сообщений на большие расстояния, что привело к созданию азбуки Морзе. Которая, однако, была неудобной, и привычный ее вариант создан другим умным парнем, так что, по сути, она не может называться азбукой Морзе.
Я покачала головой, даже не пытаясь сдержать улыбку, что тронула мои губы:
– Тут слишком много фактов, ты меня разбалуешь.
– Зато теперь ты можешь лихо хвастаться своими познаниями в самых разных областях, - усмехнулся Кораблёв.
Я на это только засмеялась, потому что ничего не могла с собой поделать. Когда Юлик был рядом – ничего другого обычно мне и не оставалось.
А он вдруг распрямил плечи, его глаза быстро забегали по экрану, после чего он повернулся ко мне с таким воодушевлением, что мне даже стало не по себе. Я была уверена на девяносто пять процентов, что что-то вот-вот должно было начаться.
– Что это ты удумал? – осторожно спросила я.
– Дай руку, – ответил Юлиан.
Его глаза блестели, улыбка была немного безумная, и, честно – я просто обожала его в такие моменты. Искренне. Моё сердце даже почему-то сбивалось с привычного ритма, словно знало что-то, до чего пока не додумался мозг. Но что – я не понимала, потому что – ну, сами понимаете, мозг того, отстал и упустил мысль.
Проще было согласиться и позволить ему делать с собой все, что вздумается, чем пытаться понять, что там в голове Юлиана. Так что я кивнула и протянула ему свою царственную длань, предварительно убедившись, что она не испачкалась в соусе сэндвича.
– Слушай, - сказал Юлик и я притихла.
Он скользнул по моей ладони к запястью, устроив большой палец прямо у бьющейся жилки, замер на мгновение, снова уставившись в телефон, а затем придвинулся ближе, загораживая своей спиной от снующих везде ребят.