- Кнопка, - улыбнулся Ане отец, - Тебя то мне и не хватало. Моей вечной защитницы.
- Это про меня, - кивнула девушка, - Тётя Оксана, дядя Артём, здравствуйте.
- Аня, привет, - кивнула моя мама с улыбкой, после чего добавила, - Ты такая красивая. И вы с Юликом прям в цвет оделись, как пара.
Я окинул себя взглядом и с удивлением понял, что матушка была права – на мне был такого же тёмно-синего оттенка костюм. Просто я любил этот цвет, и такие костюмы нравились мне куда больше старой доброй чёрной классики.
- Мы не сговаривались, - заверил я всех присутствующих, подмигивая Ане, - Просто Мышонок со мной на одной волне.
- Кораблёв, - пробормотала девушка, розовея и явно чувствуя себя неловко.
- А у вас это семейное – называть близких только по фамилии? – поинтересовался мой отец самым невинным тоном, на который только был способен.
Так, я чего-то не понял. Мои предки что, занялись сводничеством? Проснулись спустя столько лет? Или так всегда было, просто я лишь недавно прозрел и обратил на это внимание?
Судя по тому, как широко улыбнулся дядя Андрей и покраснела Аня – да, я спал несколько лет. Точнее, мой мозг. Что же, хорошо что хотя бы к девятнадцати годам я прозрел. Осталось только решить, что делать с этим открытием. Потому что – вот блин – ко мне на всех парусах летела моя девушка. И выглядела она тоже до обидного обалденно. Почему до обидного? Всё просто – я был не слишком рад её видеть. И от этого снова проснулось чувство, что я – свинья.
- Прошу меня простить, Нат пришла, - улыбнулся я всем присутствующим.
- Юлиан, когда ты нас познакомишь с подругой? – поинтересовался отец.
- Скоро, - туманно отозвался я и поспешил ретироваться, пока меня снова не начали засыпать со всех сторон вопросами.
Наташа мягко мне улыбнулась, и я почувствовал, как всё внутри меня заныло. Она мне нравилась – очень сильно. Настолько, что это можно было назвать даже влюблённостью. И я бы так и сделал, если бы не недавнее открытие. Которое вместе с родителями село на втором ряду, послав мне взгляд украдкой. Короткий, но внимательный и словно изучающий.
Что творилось в душе Ани? Волновалась ли она? Думаю, да. Даже не так – я был уверен в этом. И больше всего мне хотелось сидеть рядом с ней, держать за руку и подбадривать остроумными репликами. Но я этого не сделал, потому что боялся, что увлекусь и сделаю что-то не то. Поэтому, поболтав с Нат и усадив её рядом с подругами, я вернулся к своей семье и друзьям, которые также пришли на премьеру, захватив и родителей.
И, когда все расселись, а разговоры стихли, поднялся занавес. Спектакль «В ритме улиц» начался…
*****
Анна
Итак, день, которого я так ждала и вместе с тем боялась, наступил. С самого утра я получила целую кучу сообщений со словами поддержки от своих друзей и подруг. Юлик так вообще написал огромную поэму, где расхвалил все мои достоинства – настоящие и выдуманные им. Это было чуть ли не самым приятным посланием, потому что я чувствовала некую отчуждённость с его стороны, и мне это не нравилось.
Родители понимали, что я чувствовала в тот день, поэтому, особо с расспросами не лезли. Как и Саша. Они просто молча собрались – и поехали в университет, дав мне возможность побыть в одиночестве и привести мысли в порядок. Ещё один неоспоримый плюс моей семьи – ненавязчивость.
Волновалась ли я? Ещё как! Так сильно, что макияж пришлось накладывать три раза – из-за трясущихся рук стрелки никак не хотели выходить ни одинаковыми, ни элементарно ровными. В такие минуты я как никогда жалела, что не могла просто принять на грудь, для успокоения. Всё же такой день мне хотелось помнить.
В конце концов, я умудрилась собраться и даже доехать до университета. Там я встретилась со всеми, кроме Давида. С ним мы после его последней необъяснимой вспышки общались тоже нечасто. Он пытался, правда – писал, звонил, объяснялся, извинялся, но я…не знаю. Мне не хотелось с ним разговаривать. Как будто тот случай открыл мне глаза и ясно дал понять, что этот парень не понимал ни меня, ни мою семью, ни то, через что в своё время пришлось пройти моим родителям. И, откровенно говоря, я ждала дня премьеры ещё и потому, что планировала поговорить с ним и, вполне возможно, расстаться. Просто я малодушно не хотела сбивать его настрой перед спектаклем. Я хотела, что постановка прошла идеально, и разбитое сердце актёра, который играл главную мужскую роль, этому бы не поспособствовало. Жестоко? Может, и так. Но зато это было честно.