Эффект человеческого общения поразил. У пациентов, получавших лекарства в присутствии врача, боли уменьшились вдвое больше, чем у другой группы. В исследовании применялись четыре препарата, и результат был для всех одинаков. «Плацебо здесь не видно вообще, – говорит Мёрман. – Я вижу только клинициста в рабочей одежде». Он утверждает, что нам лучше забыть о фиктивных таблетках и сосредоточиться на тех атрибутах медицины, которые побуждают нас ожидать улучшения, будь то белый халат, стетоскоп и сверкающее больничное оборудование западного образца или фимиам и заклинания традиционного знахаря.
Он также ссылается на клинические испытания антидепрессантов, проведенные за последние 30 лет. В течение этого времени эффективность указанных препаратов неуклонно росла, но то же самое происходило с плацебо{37}. Мёрман приписывает их растущую действенность медийному охвату и рекламе, которые сформировали в обществе представление об эффективности антидепрессантов. «О них говорит Опра, их реклама присутствует в каждом журнале, который может взять в руки страдающий от депрессии человек. Сейчас любой знает, что примешь таблетку – и депрессии как не бывало». Когда мы сосредотачиваемся не на самих инертных средствах, а на личном значении плацебо для людей, колеблющиеся результаты неожиданно обретают смысл.
Но когда Капчук спросил у клинических испытуемых, что они думают о таблетках, которые принимают, ответы все-таки не вписались в ожидаемую картину. Во всех дискуссиях об эффекте плацебо главная догма гласила, что действенность плацебо опирается на веру в прием настоящего лекарства. Пациенты часто ощущают выраженный эффект плацебо в тех испытаниях, где вероятность получения препарата равняется 50 %. Тем не менее Капчук обнаружил, что дело не в этом. «Если применяется двойной слепой метод, то эти люди сходят с ума, – говорит он. – Они всерьез озабочены, не получают ли плацебо. Они думают об этом с утра до вечера». Но почему в таком случае они продолжают испытывать эффект плацебо?
Тогда он высказал отважнейшую – и, вероятно, дичайшую – мысль.
«У меня был шок!» – говорит Линда, пока я пью чай и берусь за второе печенье. Ее привлек к клиническим испытаниям гарвардский гастроэнтеролог Энтони Лембо, сотрудничавший с Капчуком. В начале исследования Лембо вручил ей пузырек с прозрачными капсулами, внутри которых находился бежевый порошок. После многолетних страданий от синдрома раздраженного кишечника Линда была вне себя от волнения, собираясь опробовать новейший экспериментальный препарат. Затем Лембо сообщил ей, что это плацебо без всякого активного ингредиента.
Линда, выучившаяся на фельдшера, знала о плацебо все и считала его прием глупостью. «Да ладно, говорю я ему, и чем мне поможет пилюля с сахаром? – продолжает она. – Но я была в отчаянии и сделала все, что он велел». Она принесла пузырек домой и далее дважды в день принимала капсулы, запивая их чаем.
«В первый день выпила и забыла», – рассказывает Линда. Затем произошло нечто удивительное. Через несколько дней она почувствовала себя совершенно здоровой. «Ощущения сказочные! – говорит она. – Ни боли, ни чего-то еще! Минуточку, подумала я, оно помогает!»
Линда вернулась к нормальной жизни на те три недели, что продолжались испытания. Она ела что хотела и ходила куда вздумается, не заботясь о близости туалета. Побывала с подругой в кино и на праздничном обеде в «Олив Гарден». Потом начала бояться окончания исследования. «На третью неделю подумала: о нет, я не смогу без этих капсул!» Она взмолилась, чтобы Лембо дал ей еще плацебо, но он объяснил, что не располагает соответствующим этическим одобрением и не может назначить их по завершении эксперимента. Капсулы кончились, и через три дня симптомы вернулись.
Плацебо помогло не только Линде. В исследовании Капчука участвовало 80 пациентов, давно страдавших от синдрома раздраженного кишечника, и половина получала плацебо. Врачи сказали этим пациентам, что, хотя в капсулах нет активных веществ, они могут действовать через влияние сознания на тело, запуская процессы самоизлечения.
«Все сочли это безумием», – говорит Капчук. Но испытание, результаты которого были опубликованы в 2010 году, показало, что состояние принимавших плацебо улучшилось намного больше, чем у тех, кого не лечили вообще{38}. С тех пор Капчук получил аналогичные результаты в пилотном исследовании с участием 20 женщин с депрессией{39} и в другом – с участием 66 пациентов, страдавших от мигрени и получавших либо лекарство, либо плацебо, либо вообще ничего на фоне приступов, общее число которых превышало 450 эпизодов{40}. Капчук сообщает, что у тех, кто принимал плацебо и знал об этом, боли уменьшились на 30 % по сравнению с теми, кого не лечили. «Моя бригада была глубоко потрясена».
37
Walsh, B. T., Seidman, S. N., Sysko, R. & Gould, M.