Я задумался:
- У меня есть план оригинальней. А что если Империя официально объявит, что не имеет отношения ко всему происходящему в данном секторе, и если где-то заявлялось о её участие, то это провокация? Это сразу остановит войну. А уж потом мама тихо займётся виноватыми.
Анжей усмехнулся:
- И как мы это провернём?
- Великий князь Андрей Диа, говорят, большой фанат культуры Арнелет и лично Морок. А Карл знаком с ним лично. Диа конечно не дипломат и не сенатор, но из-за непонятностей с императрицей последнее время его слово имеет определённый вес. Я, конечно, не гарантирую, что получится уговорить его, но, по-моему, есть большой шанс сделать такое заявление для прессы.
Карл не смотря на ранний час, явился бодрым и аккуратным:
- Профессор, вы совсем недавно объясняли мне, что Империя не могла желать войны с неолетанками.
- Да, и до сих пор на этом настаиваю.
- Вы правы! Она и не желала. Её участие у этом деле было инсценировано САП.
- Даже так?
- Да. И у меня вопрос, как думаете, мы можем как-то попросить, подтолкнуть Империю или конкретно Великого князя выступить с открытым заявлением и подтвердить свою непричастность к этой войне.
- Ну, официальных лиц не знаю, но Его высочество, думаю, будет так же взволнован происходящим, как и мы. Как я уже говорил, он очень увлечён Арнелет. А он натура чувствительная и эмоциональная. Думаю, он не откажется выступить с заявлением. Максимильянь попросит его об этом лично, он тоже заинтересован.
Дэни:
Мастер Очарование встретилась с нами в школе Ар. По вновь принятым Венки правилам я не мог входить в её дом, а она не могла входить в дом Морок. Поэтому пришлось планировать встречу здесь.
Венки вообще за последнее время принял много всяких правил. Это были не совсем те правила, которые действовали в хаймах. Это было что-то среднее между хаймом и военной базой. Правила записывали в военный устав и все нововведения оглашали на общих сборах.
Не то что бы я считал, что это плохо. Нет. Но иногда мне начинало казаться, что наш мир делается чересчур салдафонским и я вносил в него свою лепту. Венки не отказывался от предложений. Например, именно я придумал женщинам для обозначений их званий не делать знаков на коже как у мужчин, а добавлять в украшения какие-то определённые крупные символы. Получилось очень симпатично и понятно. Большие заколки в волосах, брошки, вышивки - женщины сами придумывали, как именно изобразить знак. Адет носила приколотую на виске ракушку и ягодную гроздь. Это означало, что она моя и носит моего ребёнка. Впрочем, животик уже так отчётливо выпирал, что никаких знаков и не требовалось. Никаких других обязанностей у неё естественно в таком положении не было.
- Может она не придёт?- Адет прижалась к моему плечу. - Может у неё другие дела нашлись, и мы можем вернуться домой? Я ещё обещала девчонкам миксер починить.
Адет с удовольствием чинила и настраивала кухонную технику почти всему хайму. Ломалась техника часто. Женщины ранее не сталкивавшиеся с приборами такого класса, часто путались и делали с устройствами что-нибудь такое, чего с ними делать нельзя было ни в коем случае. При этом они обычно пугались и, вместо того что бы честно рассказать мужчинам, что что-то сломали, тащили прибор к Адет. А она, тихонько насвистывая песенки, приводила технику обратно в рабочее состояние. Адет это занятие явно нравилось, да и женщины были довольны. Поэтому я не возражал.
- Давай ещё немного подождём.
Адет кивнула обречённо вздохнув.
Очарование появилась на пятнадцать минут позже, чем обещала:
- Прости, пожалуйста, Дэни. Сегодняшний день просто кипит событиями.
Я вытащил Адет из-за своей спины. Она была испуганная и даже немного дрожала. Очарование улыбнулась:
- Не бойся девочка. Я уполномочена только поговорить с тобой. Даже если ты окажешься опасной злодейкой, принимать решения насчёт тебя может только Морок. А я могу только дать какой-то совет тебе и Дэни. Впрочем, я не верю, что женщина, ощущающая в себе чудо новой жизни, может быть злодейкой. Это просто не возможно.
От этих слов Адет немного успокоилась. Это было очень хорошо. Не знаю почему, но Очарование настаивала, что поговорит с ней без меня. Я вышел.
Они разговаривали около часа. Потом позвали меня обратно. Адет была заплаканная, но улыбалась.
Очарование погладила её по волосам:
- Всё хорошо, Дэни. Она хорошая девочка и будет хорошей фати твоим дочерям.
Очарование вышла. Адет ещё некоторое время стояла прижавшись к моему плечу, потом улыбнулась: