где очутился, новичёк увидел что сейчас в бараке пребывало около трёх десятков мужчин, почти все значительно ниже и субтильнее его самого и особой опасности от них, к новенькому, не исходило. --Здоро-о-о-овый! - радостно гоготнул какой шкет, в самом углу помещения. - Это прекрасно! --Да! - загомонили прочие в бараке. - Пару дней на него точно потратят! На несколько аукционных позиций такого точно хватит! Это прекрасно! Не понимая о чём переговариваются старожилы, Горан встал с пола на ноги и уже спокойно направился к кровати, что была свободной. Он очень устал, скорее из за переживаний от поимки и направления его на медфабрику, и бешено хотел сном восстановить свои, прилично потерянные за последние часы, силы. --Надо подстраховаться! А то вдруг что... Может у них график и тогда мы, а уж его, того - когда по расписанию посчитают нужным... - послышались за спиной новоприбывшего сумбур шепотков, но он не обратил, на разговоры аборигенов барака, никакого внимания. Новенький хотел немедленно заснуть и по возможности, если избежать смерти не удастся, встретить её в этом сказочном состоянии просмотра сновидений, а не истекая слюной и слезами, вместе с кровью - на столе трансплантолога данной медфабрики. Не успел новичёк добраться до свободной кровати, в длинном зале барака рабов медфабрики - как внезапный удар в спину сбил его с ног и он кубарем свалился на пол. Тут же раздался дружный истошный крик, от всех местных задохликов: “Охрана! На нас напали!! Что же творит этот новенький здоровила?!!!” Горан, взбешённый словно бы бык на корриде - резко вскочил на ноги и пока стража заведения отпирала двери и вбегала, с дубинками над головой, во внутреннее помещение барака рабов - нанёс удар кулаком, прямо в голову спокойно стоявшего и откровенно лыбящегося на него, с явной издёвкой, обидчика недомерка. Тот свалился мгновенно, как подкошенный, немало удивив бьющего тем, какие жёсткие удары он всё ещё способен наносить людям, после голодания последних лет и плена. --Убил! Покалечил!! - орал недомерок, что пнул ранее Горана, а сейчас катался по полу после ответа новичка. - Наверное глаз выбил мне или что внутри, в кишках покалечил! Ну и здоров же бычара... Бизон!!! Здоровье из него так и прёт! А мне то наверное, вполовину его убавил.. Все старые рабы тут же затараторили скороговорками: что новенький просто неописуемо силён и здоров, и вообще, только пришёл - тут же начал передвигать мебель, как настоящий атлет, бегать круги по бараку, отжиматься от пола... Горан слушал многословную ахинею в свой адрес и не верил собственным ушам: все старожилы в бараке, как один утверждали - что он невероятно спортивен, силён и здоров как бык! Странное поведение старожилов и беспричинная неудачная попытка задохлика на него напасть ранее, сперва не укладывались в голове новичка, но потом он внезапно вспомнил Олимпа и беседы с гимнастом у костра "племени": --”Самые здоровые, и спортсмены в первую очередь - первыми же идут на “распилку и потрошение” в специальных камерах, для продажи органов на аукционах - прочих, слабых или болящих, держат далее, пытаясь их где как приспособить на работах на самой медфабрике, или немного подлечить и откормить, прежде чем забить для клиентов.” --Точно! - мысленно чуть не хлопнул себя по лбу Горан. - Вот оно что, а я то как дурак... Решив не терять времени и пока сотрудники охраны медфабрики были здесь, при них - показать всю ошибочность наклёпов, что сейчас вовсю наводили на него давние обитатели барака, расхваливая спортивность и здоровье новичка - Горан свалился как подкошенный на пол, в имитации припадка и пуская ртом слюни, тут же, одновременно, обмочился прямо себе в те странные штаны - из шкур животных, полиэтиленовых пакетов и полотнины, что он смастерил, несколько месяцев назад, на пепелище разгромленного рабовладельцами поселения какого из племён беглецов Полисвилля. Далее, заметив нескрываемый интерес к себе, от медленно подбиравшихся к нему стражей с дубинками наизготовку - Горан стал неистово заикаться и бормотать невнятное, постоянно яростно чесаться, словно бы на нём жили миллионы мутантов, из помесей клопов и вшей, и вообще - всячески показывал что разнообразнейших болячек у него видимо-невидимо, и его отправление на медфабрику, явно произошло не от великого ума тех, кто ранее захватил пленника у речной решётки. --Чесоточный? - предположил один из охранников. - да ещё и недержание... Мда, надеюсь Док и прочие купили его за небольшие суммы, иначе будет проблемно продать такого! У него небось лишь треть потрохов - хоть куда сгодится... --Врёт! Он хороший актёр! - заорали старожилы барака, быстро раскусив смысл поступков новенького. - Здоров как бык! Настоящий бизон! Играет на публику! Талант! Талантище!!! Отменный спортсмен и великолепный актёр, точно вам говорим! Ставьте его в список первым, без всяких исключений! Горан начал ползать на четвереньках и пускать ветры из себя. Немного побился головой о стену, звук при ударе о дерево был отменно чётким. Постоянно продолжал чесаться и несколько раз, осторожно, что бы не заметили охранники, сунув пальцы в горло - блеванул слюной и желчью, желая показать стражам что страшно болен и первым, как того хотели бы все “старички” барака, его ставить на потрошение, в очередь, точно не стоит. Охрана с сомнениями отступила к дверям и зашушукалась: говорили что следует сообщить главному доктору, что бы назначили повторное обследование новичку. Старожилы барака бесились и кричали что новенький - здоровее их всех вместе взятых и что не стоит верить такому матёрому актёру, он чего доброго себе что откочерыжит, что бы увильнуть от “конвеера”: вроде срамного места, как некогда поступил Ганс - когда узнал что именно этот важный орган решили у него “изъять”, для вице-мэра города, по требованию мэрской жены. Поганец Ганс тогда и сам кровью истёк, и орган свой прилично попортил, не дав супружеской паре вице-мэра Полисвилля улучшить свою интимную жизнь, после десяти лет брака. Охранники неспеша уходили из барака рабов, старые рабы кричали и требовали немедленного освидетельствования “здоровенного бизона, совершенного атлета”, сам новоявленный современный Геракл - ползал по деревянному настилу пола и делал новые потуги начать блевать, мочиться или чего ещё - лишь бы побольше и сразу же, звуком или запахом, стало заметно сотрудникам охраны ... Когда охрана наконец вышла, Горан в секунду поднялся на ноги и тут же быстрым шагом направился к гомонящей ораве "старичков". Табуретка, в руках новенького - позволила решить конфликт всего в пять замахов, после которых основные обидчики уже валялись на полу, с разбитыми головами, а Горан тихо шептал угрозы прочим, забившимся от него, по углам. Охрану никто больше не вызывал. Вернувшись наконец к койке, где ранее собирался улечься отдохнуть - новичёк решил не снимать своих, мягко скажем: после ползания в грязи и глине, плавания в городской свалочной реке, последних событий в бараке - малопригодных к дальнейшей носке одежд. Он боялся, что попытка поменяться с кем из избитых им старожилов барака, обновками - выдаст его умысел и охрана, вместо нового медицинского обследования и времени, дарованного после него, сразу же отправит новичка на разделочный стол. Пока был небольшой шанс оттянуть свою казнь, Горан растянулся на кровати и стал мечтать: ему грезилось завтрашнее новое обследование, случайно оказавшаяся на нём старая, страшная, толстая и совершенно одинокая медсестра, у которой куча всяких не исполненных интимных фантазий - и его заигрывания с ней, в попытке повторить то, что некогда удалось Олимпу...