Имя Ефросиния и в самом деле встречается в Любечском синодике, поминальной книге всех черниговских князей и их супруг, но там нет точного указания, что под именем Ефросиния имеется в виду жена князя Игоря, а такие знатоки черниговских древностей, как Филарет, и прямо выражали в этом сомнение. И хотя почти двухсотлетняя традиция числит Ярославну Ефросинией, слишком мало подлинных исторических данных, чтобы утверждать это решительно и реконструировать исторический образ героини «Слова». Однако кое-что напомнить о ней мы можем, хотя бы системой отсветов от других зеркал. Вглядевшись пристальней в лица и судьбы современниц Ярославны — женщин XII века, мы, возможно, надежнее высветим прячущуюся во тьме времен поэтическую фигуру героини древней поэмы.
Мать Ярославны — Ольга Юрьевна
Драматические события, развернувшиеся в ту эпоху в семье Галицких князей, были столь громкими, что о них хорошо знали и в Киеве, и в Чернигове, и в Новгороде-Северском. Женою старого князя Ярослава Галицкого была Ольга Юрьевна — дочь Юрия Долгорукого. Она и родила Ярославу Галицкому дочь Ярославну. Но у князя была и возлюбленная — Настасья, от нее родился сын Олег «Настасьич», который стал отцу дороже законного сына Владимира. Жена Ярослава почувствовала себя столь униженной мужем, что в 1173 году «выбежа княгиня Ярославляя из Галича в ляхи с сыном Владимиром», где оставалась несколько месяцев. Сговорившись, сторонники княгини захватили Галич, Настаску сожгли на костре как «чародейку», а князя — могущественного Ярослава водили к кресту, чтобы он поклялся «яко имети княгиню вправду». Впрочем, вряд ли это способствовало налаживанию семейной жизни в княжьих покоях. Раздоры супругов продолжались, и княгиня нашла приют у могущественных братьев — Андрея Боголюбского и Всеволода Большое Гнездо. После трагической смерти Андрея в любимом его Боголюбове под Владимиром-на-Клязьме Ольга Юрьевна переехала к брату Всеволоду, крестила у него дочь, а перед смертью, как это было принято у княгинь, приняла монашество. Стоит отметить, что, подобно братьям, Ольга Юрьевна была дочерью половецкой княжны Аепы и, таким образом, родная бабка Ярославны была половчанкой, что небезразлично для понимания сюжета поэмы.
Когда князь Игорь выступил в свой неудачный поход против половцев, незадачливый сын Ярослава Владимир, всю жизнь боровшийся с Олегом Настасьичем, руководил обороной Путивля, и Ярославна на его стенах появилась не зря: возможно, она помогала брату. По местным преданиям, так оно и было. Тем более справедливо, что уже в наши дни, в 1983 году, в Путивле воздвигнут памятник Ярославне. А князь Игорь помирил своего шурина с отцом, отправив к нему Владимира в сопровождении своего сына, внука Ярослава. Старый князь Ярослав Галицкий скончался спустя два года после похода князя Игоря — в 1187 году.
Трагедия матери не могла не потрясти Ярославну, так же как гибель ее родного дяди Андрея Боголюбского. Тем более что в его смерти оказалась повинна его жена Улита Кучковна. Участницей заговора оказалась, таким образом, тетка Ярославны.
Улита Кучковна
Каждое время создает свой идеальный женский образ, парадный портрет эпохи. И в противовес этому парадному, «идеальному» портрету существует и его отрицание: образ роковой женщины, погубительницы, олицетворяющей темные силы зла, воплощающей, как представляется современникам, все дурные стороны века. Образ «демоницы» XII столетия ярко рисует нам в своем «Молении» Даниил Заточник, автор замечательного произведения, написанного, возможно, одновременно со «Словом».
«Что такое жена злая? — спрашивает Даниил Заточник и тут же отвечает: — Злая жена, когда ее бьешь, бесится, а когда кроток с ней — заносится, в богатстве гордой становится, в бедности других злословит... Жены, стойте же в церкви и молитесь богу и святой богородице, а чему хотите учиться, то учитесь дома у своих мужей... Злая жена ни учения не слушает, ни священника не чтит, ни бога не боится, ни людей не стыдится... Нет на земле ничего лютее женской злобы!»[7]
Существует предположение, что прототипом «злой жены» послужила для Даниила Заточника Улита Кучковна, участвовавшая в убийстве своего мужа. На страницах Радзивиловской летописи (XV век), обильно украшенной миниатюрами, Улита изображена в длинном платье, она держит «шуйцу», левую руку своего супруга — Андрею Боголюбскому отсекли ее заговорщики...