Защищая умершего друга
Михаил Роздвянский поспешил в адвокатскую контору Петра Сотенко, рассказал ему все и просил его взять на себя роль защитника на судебном процессе по иску Хрущенко. Сотенко внимательно выслушал Роздвянского и сразу же велел разыскать Яковленко, защищавшего в свое время Кружляка. Однако Яковленко, как выяснилось, не так давно скончался.
Сотенко прочитал предоставленные ему бумаги и призадумался.
— Дело будет сложным. Письмо человека, официально признанного душевнобольным, — слабоватое доказательство для суда. Лично я убежден, что он говорит правду. Но сможет ли это письмо опровергнуть сложившееся мнение о профессоре, который в глазах широкой публики продолжает оставаться большим авторитетом?
— Я приведу профессиональное, научное доказательство того, что в одном месте статьи Хрущенко имеется очевидный провал в рассуждениях.
— Суд направит ваши доказательства на экспертную оценку, а экспертами — по всей вероятности — будут назначены сторонники Хрущенко. Вам требуется что-то еще. Лучшим доказательством, — добавил адвокат, помолчав, — были бы два утраченных листа из рукописи Кружляка. Вы виделись с его вдовой?
— Да, я побывал у нее, как только получил письмо. Она живет очень бедно. Письмо покойного стало для нее неожиданностью. Она была уверена, что Кружляк в самом деле сошел с ума. Ее не пускали к мужу и говорили, что навещать его опасно, потому что он бросается на всех. Когда Кружляка увезли из Киева, она даже не смогла узнать, где он содержится. Яковленко также не удалось раскрыть эту тайну.
— А статью Хрущенко вы читали?
— Конечно, сразу по ее появлении в печати. Она меня очень заинтересовала, поскольку я шел к той же цели, что и Кружляк, но совершенно иным путем. Кроме того, меня удивило, что этот старый гриб Хрущенко выступил с такой передовой теорией. После письма Кружляка мне удалось без труда найти в статье упомянутый им пропуск.
— Прежде кто-либо на этом останавливался?
— Некоторые слабые стороны работы заметили вскоре после ее появления. Статья Хрущенко никого не удовлетворила. В следующем выпуске «Химического сборника» об этом говорилось.
— И что ответил Хрущенко?
— Промолчал. С тех пор вышло еще несколько тетрадей «Сборника», однако тема больше не поднималась.
— Видели ли вы Хрущенко после того, как получили письмо Кружляка?
— За день до злополучного заседания в академии я случайно встретил его на улице. Заговорил с ним и перевел разговор на его статью. «Господин профессор, — сказал я Хрущенко, — недавно я перечитывал ваше ценное изложение “теории радиоцеллюлозы” и очень обрадовался тому, что вы не успели опередить меня в вопросе использования энергии Солнца. Но я заметил в статье одно весьма неясное место. Не пропустили ли вы часом пару страниц рукописи?» Хрущенко побледнел и спросил: «Как это понимать?» — «Вам лучше знать», — ответил я и распрощался. Думаю, Хрущенко инстинктивно понял, что я ему враг, чем я и объясняю его поведение на заседании.
— А о Бовдуре ничего не слышно?
— Ничего. Исчез, как сквозь землю провалился.
— В таком случае я не вижу иного выхода, кроме как отыскать потерянные листы рукописи. Но поторопитесь, времени остается мало.
На этом они расстались. Роздвянский пошел к жене Кружляка, чтобы просмотреть оставшиеся от покойного бумаги.
Большой зал Киевского суда, как некогда Инженерная академия, был переполнен. Здесь разбиралось дело Роздвянского: профессор Хрущенко обвинял инженера в оскорблении чести и достоинства. Публика, слышавшая бурную дискуссию на памятном заседании академии, собралась и сегодня: всем было интересно узнать, чем закончится дело.
Роздвянский спокойно и уверенно выступил в свою защиту. Он раскритиковал статью Хрущенко, выделил неясные места и процитировал рецензентов, указывавших на недоработанность статьи. Затем убедительно показал, что в статье недостает третьего раздела; за вторым — чрезвычайно длинным — следует четвертый, а окончание второго по своему содержанию не соответствует заголовку.
— Все это приводит меня к выводу, — подвел итог Роздвянский, — что уважаемый профессор, переписывая чужой труд, где-то потерял как минимум две страницы рукописи.
Он пристально посмотрел на Хрущенко. Тот опустил глаза и беспокойно заерзал в кресле.
Далее в качестве свидетельницы защиты выступила вдова Кружляка. Сломленная и убитая горем женщина выглядела старше своего возраста, но ее измученное лицо все же несло на себе отпечаток былой красоты. Она рассказала всю историю своей жизни: как молодой студент Кружляк, сразу после окончания университета, женился на ней — бедной сироте, — как они вдвоем преодолевали трудности и глядели в будущее с чаяниями и надеждами. Кружляк, человек мягкий и непрактичный, как ребенок, был способен найти в себе неисчерпаемые запасы энергии, когда дело касалось работы. Получив место ассистента Хрущенко, он был счастлив. К тому времени он уже опубликовал некоторые научные труды и надеялся многое почерпнуть, работая со знаменитым профессором.