Нет, решил Мак, даже личный дневник нуждается в цензуре. Нельзя было доверить бумаге, что именно он хочет сделать с Рипли Тодд.
«Я обнаружил, что грежу о ней и представляю себя ее возлюбленным».
Вот это другое дело, подумал он, никаких интимных подробностей.
«Вечером я отвез ее домой, поскольку температура составляла около тридцати градусов по Цельсию. То, что она пришла сюда пешком и собиралась вернуться домой тоже пешком, говорит о ее упрямстве и стремлении к независимости. Ее явно смешили такие простые проявления учтивости, как помощь при надевании пальто или придерживание двери. Не оскорбляли, а именно смешили. Это обезоруживает меня.
Я не стал бы целовать ее, если бы она не предложила это сама. Я определенно не собирался делать это на столь ранней стадии знакомства. Ее ответ был неожиданным и… возбуждающим. Она сильная женщина, как телом, так и душой, и чувствовать, как она тает…»
Пришлось сделать паузу, восстановить дыхание и сделать несколько глотков воды.
«Чувствовать, как реагирует ее тело на мои прикосновения, и ощущать его жар… Знание того, какие химические и биологические причины вызывают повышение температуры тела во время такого события, ничуть не уменьшает значения случившегося. Я все еще ощущаю вкус ее губ, сильный и острый. И слышу вырвавшийся у нее стон, похожий на мурлыкание. У меня ослабели ноги, а когда ее руки обвили мою шею, мне показалось, что я тону в ней. Еще одно мгновение, одна минута, и я забыл бы, что мы стоим на крыльце в чертовски холодную ночь.
Но поскольку инициативу проявил я — хотя она меня и спровоцировала — мне пришлось вспомнить о долге и ответственности. Наградой мне стало то, что я смог увидеть ее лицо, мечтательное выражение ее глаз и то, как она шла к двери.
Это было очень приятно.
Конечно, на обратном пути я дважды чуть не слетел в кювет и в конце концов заблудился, но это вполне объяснимо.
Да, я хочу снова увидеть ее. По многим причинам. И сомневаюсь, что сегодня ночью буду спать спокойно».
Нелл покрыла глазурью последнюю партию булочек с корицей и сделала перерыв. Загрузить машину и отвезти продукты в кафе можно было через час. Грибной суп уже в кастрюле. Три разных салата приготовлены, булочки пекутся. С «Наполеонами» тоже покончено…
Правда, встать пришлось в половине шестого.
Диего, гладкий серый полосатый кот, свернулся на кухонном стуле и следил за ней. Люси — черный Лабрадор — растянулась в углу и внимательно следила за Диего. Собака и кот заключили перемирие-(конечно, на условиях Диего), но настоящего доверия между ними не было.
Дожидаясь, пока испекутся булочки, Нелл включила радио, убавила звук и стала ждать.
Когда вошла заспанная Рипли, облаченная в; рейтузы и теплую футболку, которую использовала, вместо ночной рубашки, Нелл просто протянула ей кружку кофе.
Рипли хрюкнула что-то похожее на спасибо (на большее без кофеина она была неспособна) и плюхнулась на стул.
— Слишком много снега для утренней пробежки.
Рипли хрюкнула снова. Без ежедневных трех миль она не чувствовала себя человеком, но кофе сделал свое дело. После первого глотка Рипли лениво потрепала по голове подошедшую поздороваться Люси.
Придется воспользоваться этой проклятой гущей дорожкой», черт бы ее побрал… Прожить дня без пробежки выше ее сил. Зак взял первую смену на себя — кстати, где его черти носят? — что спортивный зал мог немного подождать.
Она не хотела сталкиваться с Маком.
Впрочем, это ее не слишком тревожило. Рипли уже придумала несколько вполне правдоподобных причин, объяснявших ее реакцию на прощальный поцелуй.
Просто ей не хотелось иметь с ним дело, вот и все.
Нелл поставила перед ней тарелку, и Рипли растерянно заморгала:
— Что это?
— Овсянка.
Рипли нагнулась и подозрительно понюхала тарелку.
— Зачем?
— Она очень питательна. — Нелл вынула из духовки один противень и вставила туда другой. — Сначала попробуй, а уже потом корчи рожи.
— Хорошо, хорошо. — Она действительно скорчила рожу за спиной Нелл. Пойманная с поличным, Рипли попробовала, поджала губы, подумала и сунула в рот еще одну ложку. У Нелл все было вкусно. — Гм-м, неплохо… Мама часто варила зимой овсянку, но каша была похожа на серую глину. А на вкус была еще, хуже.
— У твоей матери другие таланты. — Нелл налила себе чашку кофе и села за стол. Она буквально вытолкала Зака из дома, чтобы иметь возможность поговорить с Рипли, и не собиралась тратить время зря. — Ну, как все прошло?
— Что именно?
— Твой вечер с Маком Буком.
— Это был не вечер, а час.
Оправдывается, подумала Нелл. Уклоняется от ответа. Отлично…
— И как же прошел этот час?
— Нормально. Пришел и ушел. Так что с моими обязательствами покончено.
— Я рада, что он привез тебя домой. — Когда Рипли подняла брови, Нелл заморгала своими младенчески-невинными голубыми гляделками. — Я слышала шум машины.
И смотрела в окно. Видела, как Мак вел Рипли к Дверям. Между этим провожанием и возвращением Мака к машине был солидный промежуток.
— Он мне все уши прожужжал. «На улице слишком холодно. Вы замерзнете и умрете по дороге…» — Рипли сунула овсянку в рот и взмахнула ложкой. — Как будто я не могу сама о себе позаботиться. Такие парни меня бесят. Сам даже ключи от машины не может найти, но считает, что я непременно заблужусь и превращусь в сосульку. Еще чего!
— Я рада, что он привез тебя домой, — повторила Нелл.
— Да, неплохо. — Рипли вздохнула и начала ковырять овсянку, отчего тарелка с кашей стала напоминать лунный пейзаж. Если бы он не отвез ее домой, ничего страшного не случилось, но тогда она осталась бы без этого волнующего поцелуя. Ну и что? Подумаешь, какое дело… — Ты бы не узнала коттедж, — продолжила Рипли. — Теперь он похож на берлогу чокнутого ученого. Битком набит электроникой и компьютерами. Присесть можно только на кухне. Этот тип с головой увяз в своей дурацкой науке. У него амулеты даже в «бардачке»… Он знает обо мне, — торопливо закончила Рипли, подняла глаза и посмотрела на Нелл.
— Ох… — негромко выдохнула Нелл. — Ты сказала ему?
Рипли покачала головой. Живот свело судорогой, и это разозлило ее.
— Он уже знал. Как будто у меня на лбу написано: «Местная ведьма». Но он и глазом не моргнул. «Да, помощник шерифа Тодд, это интересно. Будьте добры, прочтите какое-нибудь заклинание, а я запишу это на диктофон».
— Он просил тебя колдовать?
— Нет, — Рипли потерла руками лицо. — Нет, — повторила она. — Но я… Черт побери, он разозлил меня, и я… Я обожгла его.
— О боже… — Нелл быстро опустила чашку, и кофе выплеснулся на стол.
— Нет, огонь я не вызвала. Просто обожгла ему запястье пальцами. — Рипли уставилась на свои руки. Руки как руки, с длинными пальцами и короткими некрашеными ногтями.
Ничего особенного. Ничего смертельного.
— Все вышло нечаянно. Злость превратилась в тепло, а тепло перешло в пальцы. Я давно не думала об этом. По крайней мере, несколько месяцев…
— С тех пор, как воспользовалась своей силой, чтобы помочь мне, — вполголоса закончила Нелл и встала, услышав звон таймера духовки.
— Нелл, я ничуть об этом не жалею. Я сама сделала выбор и, не задумываясь, повторила бы все сначала. Просто теперь хранить эту силу под спудом стало труднее. Не знаю почему.
«Точнее, не хочу знать», — подумала она, но тут же отогнала от себя эту мысль.
— Вот так все и вышло. Я причинила человеку физический вред. Пришлось вылечить его, но это меня не извиняет.