Почти не дыша, Ульрика медленно шла по широкому дворцовому коридору, почти на каждом шагу останавливаясь и озираясь. Всё оказалось намного быстрее и проще, чем она предполагала. Столицу никто не защищал, перепуганные тревожными слухами горожане с восторгом приняли новость об окончании войны, не интересуясь сейчас ничем, кроме собственной безопасности.
Новый наследник вступил в Аурстаг раньше, чем можно было ожидать, и сейчас Ульрика не была уверена, что этому рада. Она так и не успела привыкнуть к мысли о возвращении домой и теперь, прекрасно понимая всю бессмысленность подобного сожаления, всё же с невольной досадой думала о нескольких утраченных днях, которые она напрасно рассчитывала провести на мельнице, в привычных, давно ставших родными местах.
– Здесь всё изменилось, – тихо заметила она, в очередной раз останавливаясь.
– После недавних потрясений у всего Фаллаборга унылый вид, – ободряюще заметил встретивший их в воротах дворца военачальник, тоже бросая быстрый взгляд по сторонам, чтобы убедиться, на местах ли назначенные им часовые. – Скоро всё станет веселей.
Ульрика коротко улыбнулась, явно не разделяя сейчас жизнерадостности воина.
– А где… мой брат? – наконец задала она вопрос, который начал мучить её, едва они приблизились к Аурстагу.
Ульрика боялась и в глубине души почти не желала этой встречи, которая должна была окончательно превратить её далёкое прошлое в невозвратимое воспоминание. До сих пор она ещё могла помнить Ульдерика таким, каким должен быть король. Мысли о семье и династии всегда помогали ей сохранять решительность и твёрдость духа, и вот теперь придётся окончательно убедиться, что, несмотря на все старания, она осталась одна. Сыну самому нужна её поддержка и помощь, а для неё в родном доме нет никакой опоры.
– Я провожу, Ваше Высочество, – с готовностью предложил Агнар, жестом указывая направление.
– Мы всё сделали, как было нужно, – невпопад отозвалась Ульрика.
– А что с королевой? – осведомился принц, ободряюще пожав руку матери, хоть и не совсем понимая её волнение. – Её надёжно заперли?
– Королеве удалось сбежать, – ровно отозвался командующий, только на мгновение сбившись с шага. – Мои солдаты прочесали окрестности, но не нашли никаких следов.
– Как?! – возмущённо воскликнул наследник. – Это было главным…
– Не горячись, – мягко произнесла Ульрика, в свою очередь накрывая ладонью руку сына. – Агнар, ты можешь нас покинуть, я сама найду покои брата.
– Простите, Ваше Высочество, – воин склонил голову, по-прежнему не выказывая никаких чувств.
– Это не твоё упущение, – улыбнулась мать наследника. – Никто не смог бы сделать для Фаллаборга больше, чем ты. Я очень благодарна за помощь.
– Она сбежала! – со смесью злости и растерянности повторил Коркут, едва военачальник скрылся с глаз. – Нужно объявить о награде тому, кто расскажет о месте её пребывания!
– Зачем? – спокойно осведомилась Ульрика, внимательно вглядываясь в лицо сына.
– Но… – наследник ошарашенно замолчал, сбитый с толку вопросом матери. – Если она останется на свободе… неизвестно где… У неё ведь могут найтись сторонники, ты сама говорила! И мы так и не сможем жить спокойно, пока не знаем, что она ещё придумает!
– Сможем, – всё так же ровно уверила Ульрика. – У неё могли найтись сторонники, пока она сохраняла власть. Теперь уже никому не придёт в голову, что перевес может снова оказаться на её стороне. Да и она сама приложит все усилия, чтобы её никто и никогда не узнал. Атенаис всегда будет бояться мести, и мы, думаю, никогда больше о ней не услышим.
– Ты… – принц недоверчиво нахмурился, осенённый внезапной догадкой, которая всё же казалась ему слишком странной, чтобы превратиться в уверенность. – Ты не удивилась… Ты знала, что она сбежит?
Ульрика улыбнулась, с внезапным весельем глядя на ошеломлённое лицо наследника.
– Ты сама приказала Агнару позволить ей сбежать?!
– А ты хотел, чтобы женщина, двадцать лет стоявшая у власти, теперь предстала перед судом? – как показалось Коркуту, с искренним интересом спросила его мать. – А потом умерла на глазах толпы или провела остаток жизни в подземелье?
– Она заслужила, – неуверенно заметил принц, напрасно пытаясь понять ход мыслей матери. – Она ведь убийца. Узурпаторша. Предательница…