Сноп ярких жёлтых лучей решительно врывался в лиловую стену, истончаясь, дрожа и тая под тяжестью враждебной воли, но всё-таки упрямо пытаясь прорваться к источнику опасности. Маранам уже опомнилась от неожиданности, и теперь магические потоки почти не достигали цели, угасая при первом же соприкосновении с заново набравшей силу завесой.
Экатан подняла руку, присоединяя к золотистым нитям зелёные. Три потока сплелись, пытаясь подавить и уничтожить друг друга. Экатан перестала удерживать вокруг себя защитный флёр, отдавая все силы нападению, и постепенно сиреневая завеса поредела. Теперь чужая энергия легко проходила сквозь неё, подбираясь на угрожающе близкое расстояние к зависшему под потолком фиолетовому шару.
Внезапно лиловая стена рухнула. Маранам, переставая удерживать потоки, рванулась в сторону, избавляясь от своих преследователей. Сиреневый комок порхнул вниз и вдруг метнулся к Инге. Экатан предостерегающе вскрикнула, но магичку уже окутала лиловая дымка, которая на глазах сужалась, будто впитываясь в кожу, и через несколько мгновений исчезла совсем.
Инга с недоверием ощутила, что больше не способна двигаться по своей воле. Тело жило и действовало, но больше не подчинялось её желаниям.
– Ты ничему не научилась с момента нашей последней встречи, – услышала магичка свой собственный, только искажённый не свойственной ей интонацией превосходства голос. – Была бы ты умней, подыскала бы себе какой-нибудь забытый мирок и никогда больше здесь не появлялась. Ты никогда не будешь править. У тебя никогда не хватило бы духу уничтожить Милливорд, а пока он стоит, проявлению настоящего могущества и истинной власти всегда будут препятствовать. Эти жалкие объединившиеся чародеи, владеющие миром, давно забыли, что такое настоящий размах, и боятся любых его проявлений. Одолев меня, ты снова стала бы изгнанницей, а не правительницей. Ты несколько тысячелетий боролась ради неисполнимого желания. Это было глупо. А теперь давай убьём девчонку и сразимся по-честному.
Инга почувствовала, как её собственные ладони раскрываются, выпуская смешанную желтовато-сиреневую волну. Набирая силу, та устремилась к Экатан, заставляя её защищаться. Инга невольно съёжилась, ожидая ответного удара, однако колдунья лишь осторожно повела рукой, пытаясь отбросить от себя угрожающий поток, но не принося никакого вреда его источнику.
Спасшись от первого удара, Экатан поспешно окутала себя болотно-зелёной дымкой, по недавнему примеру Маранам теряя человеческие черты и взмывая к потолку.
– Да брось, – снова услышала Инга свой голос. – Ты же не можешь уворачиваться от меня бесконечно. Это бессмысленно.
Не дождавшись от противницы никаких действий, Маранам снова послала в её сторону густое огненно-фиолетовое облако.
Инга отчаянно пыталась сосредоточиться, чтобы не позволить ведьме хотя бы пользоваться её собственной силой. Наконец среди охватившего её бесчувствия удалось ощутить крошечную искорку тепла, съёжившуюся и бессильную. Не обращая больше внимания на действия ставшего ей неродным тела, Инга ухватилась за этот зыбкий комок тепла, отчаянно стараясь взрастить его, охватить саму себя и вытеснить чуждую силу.
До этого совершенно неощутимое тело вдруг налилось тяжестью, раздираемое двумя волями. Руки опустились, упуская оба течения – и лиловое, и золотистое, которые тут же исчезли, давая мечущейся под потолком колдунье передышку.
Ощущаемое магичкой тепло разрасталось вместе с болью, которая начала стремительно охватывать всё тело. Сердце сжалось от внезапного резкого укола, сразу вслед за которым пришло уже знакомое удушье. Вместо страха Инга вдруг почувствовала неожиданную ярость, вспомнив, сколько раз она оказывалась беззащитной перед подобной манипуляцией. Мощная, почти неконтролируемая волна пробежала по телу, освобождая его от враждебного влияния. Сиреневая дымка снова окутала её, вытесненная уверенным желтым свечением, и поспешно отдалилась, собираясь в плотный комок.
Экатан ринулась вниз, не давая противнице опомниться. От внезапного удара лиловый шар почти разделился надвое, но одна из образовавшихся частей мгновенно превратилась в несколько щупалец, которые вонзились в зелёную дымку, пытаясь разорвать её в ответ.
Инга замерла, потрясённо глядя на переплёвшиеся сгустки магии и напрасно силясь понять, сумеет она помочь своим вмешательством или, пытаясь поразить Маранам, навредит и Экатан тоже. Внезапно сознание ухватилось за какую-то мысль, показавшуюся спасительной. Ещё не до конца понимая, что собирается сделать, Инга шагнула в сторону уступа, на котором лежал камень Разрушения.