Девушка нерешительно протянула руку, не понимая, что так привлекло её в очередной безделушке, но с каждым мгновением всё больше желая примерить кольцо. Змейки легко скользнули по пальцу. На короткий миг Инге показалось, что они шевельнулись, сплетаясь крепче и принимая нужный размер. Глаза-камешки вдруг показались ярче и чище, чем на первый взгляд.
Магичка рассеянно погладила бронзовую змеиную спинку, прислушиваясь к охватившим её непонятным ощущениям. Тепло, до этого зарождавшееся в ней только при стремлении воспользоваться своим могуществом, вдруг пробудилось без всяких усилий. Незнакомое раньше или давно забытое чувство защищённости и покоя заставило умиротворённо улыбнуться.
– Я хочу его, – уже без сомнений выпалила Инга, поворачиваясь к Экатан.
Ведьма, наблюдавшая за ней с какой-то странной – одобрительной и в то же время почти смятённой – полуулыбкой, молча кивнула головой.
– Это твоё кольцо, – наконец заговорила колдунья, когда они поднялись из обширного подвала и устроились в одной из верхних комнат.
– Спасибо! – опомнилась Инга, вспомнив, что, поглощённая необычным приобретением, так и не поблагодарила ведьму.
– Нет, – нетерпеливо, будто внезапно на что-то решившись, оборвала Экатан. – Оно на самом деле твоё. Было твоим ещё раньше, чем ты его выбрала, и осталось бы твоим, даже если бы ты никогда его не увидела.
– Оно… – Инга замолчала, неожиданно ясно понимая, что означают слова колдуньи и почему-то не решаясь расспрашивать о чём-то ещё.
– Оно принадлежало северным магам, нордам. Это был могущественный род. Знаешь, обычно маги предпочитают жить небольшими семьями – магическое наследие предков можно передать только одному, и если в семье рождается несколько детей, то споры и распри неизбежны. Однако норды не боялись разлада. Их семейство росло с каждым годом, но в нём неизменно сохранялся мир. Кольцо всегда переходило от обладателей к их старшему ребёнку, и никто из многочисленных братьев, сестёр, кузенов и племянников ни разу не посмел посягнуть на права наследника, хотя все они обладали магическими способностями, которые с помощью кольца могли бы тысячекратно приумножиться. Во времена своего расцвета норды представляли собой обширное племя, занявшее все прибрежные северные земли Милливорда. И вот тогда мир заметил, насколько опрометчиво было допустить появление такой грозной силы. Норды и раньше пытались вытеснить ближайших соседей с их земель, желая расширить собственные территории, но теперь их действия приобрели поистине завоевательский размах. Хранители попытались призвать их к порядку и миру, но они уже ни с кем не хотели считаться. Разногласия завершились ужасной войной. Норды оказались слишком упрямыми и не отступили до последнего. У их противников не осталось выбора, и почти всё племя было уничтожено. Уцелел только старший ребёнок тогдашних глав семейства – его успели перебросить в другой мир. Хранители подумали, что кольцо отправили с ним, чтобы дать возможность когда-нибудь вернуться, и не стали слишком его искать. После этого прошли века, но потомки нордов так и не появились в Милливорде. Все, кто их помнил, решили, что род угас, и постарались окончательно забыть эту историю.
Инга снова машинально погладила кольцо, безуспешно пытаясь собраться с мыслями. Когда-то она мечтала узнать о своей семье – почему-то казалось, что тогда исчезнет время от времени преследующее её ощущение покинутости и неприкаянности. И вот теперь она знает намного больше, чем когда-нибудь надеялась разузнать, но желанное чувство освобождения не приходило, только к прежним беспокойствам прибавилась неясная горечь, будто она почти поймала, но тут же безвозвратно упустила что-то дорогое.
– Как это кольцо оказалось у тебя? – пробормотала Инга, прекрасно догадываясь, что может услышать в ответ.
– Мои владения с одной стороны граничат с бывшими землями нордов, – нарочито небрежно отозвалась Экатан. – В то время у нас хватало разногласий, и я не стала оставаться в стороне от битвы.
– Ты же давно знаешь, кто я такая, правда? – уточнила Инга, почему-то чувствуя себя обманутой.