– Я же предупреждала! – выругалась Экатан. – Бестолочь!
– Что это? – вслух спросила Инга, обращаясь сразу к обеим спутницам.
– Туман… – неуверенно протянула Майя, отмечая очевидное. – Летит со скоростью птичьей стаи, а ветра никакого. И солнце светит… Я же говорила, Танит рассердится!
Инга не успела уточнить, чем им грозит обида водной феи – туман обрушился на них, лишая зрения и въедаясь в кожу.
– Он колючий! – потрясённо заорала Инга, размахивая руками в бессмысленной попытке разогнать белые клочья.
Туман, казалось, впивался в тело мелкими невидимыми гвоздиками, не оставляя на коже живого места и вызывая кровавую испарину. Дышать стало невыносимо – едкая субстанция проникала в горло, в лёгкие, заставляя судорожно кашлять и бесконечно тереть глаза, смахивая неконтролируемые слёзы.
– Прекрати! – жалобно закричала Майя, пытаясь на ощупь найти путь куда-нибудь за пределы ядовитого тумана. – Хватит! Танит, прости нас, пожалуйста, я не хотела призывать воду! Это получилось нечаянно, и мы отплатим, чем захочешь! Прекрати!
– Какого чёрта ты делаешь?! – вступила Инга, видя, что просьбы подруги не приносят никакого результата. – Собираешься убить нас за какую-то несчастную речку?! Мы спасались, как могли, а тебе жалко нескольких капель воды, которые ты уже можешь забрать обратно?!
– Инга, ты что?! – перепуганно прохрипела Майя. – Не зли её…
– Не злить?! То есть сейчас она ещё добрая?! Эй, я вообще не хотела никуда идти и ничего делать! Можно подумать, я для себя стараюсь! Но если, кроме всего прочего, нужно на всём пути ещё угождать каким-то чокнутым ведьмам, я отказываюсь хоть кому-то помогать в этом нелепом мире и возвращаюсь домой!
– Ну не будь бестолковой хоть сейчас! – серьёзно взмолилась Экатан, тоже, кажется, замученная и испуганная. – Попроси прощения, пообещай что-нибудь…
– Ты же колдунья! – закричала Инга, сама не зная, обращается она к Майе или к Экатан. – Сделай что-нибудь! Утихомирь её!
– Я не могу… – уже совсем обессиленно простонала Майя.
– Выпусти меня, – напряжённо произнесла Экатан. – Дай мне действовать, или она вас покалечит.
– Как выпустить? – с готовностью спросила Инга, охваченная уже нежданной надеждой на скорое избавление. – Что мне делать?
– Ничего. На самом деле ничего – не говори, не шевелись, постарайся не думать. И не сопротивляйся тому, что будет делать твоё тело. Заставь своё сознание отступить и не мешать мне.
– Л-ладно, – пробормотала Инга, не совсем уверенная, что сделать это будет так уж легко.
И всё же она послушно замерла на месте, стараясь загнать как можно глубже все ощущения и мысли. На короткое мгновение ей показалось, будто туман стал не таким едким, как сразу, потом она заметила, что и собственное тело ощущается как-то по-другому, как далёкий и чуждый механизм, которым уже невозможно управлять без серьёзных усилий. Инга вдруг испугалась. Отчаянным усилием воли и вопреки желанию собственного разума помотала головой, сбрасывая наваждение, судорожно ощупала себя, желая убедиться, что всё ещё жива и может собой управлять.
– Не мешай! – недовольно прикрикнула Экатан.
Девушка снова застыла, пытаясь сконцентрироваться на тумане вокруг и жалобных просьбах Майи, и не замечать того, что происходит с ней самой. На этот раз тактика оказалась успешной. Уже через несколько мгновений Инга с изумлением заметила, как её руки сами собой поднялись вверх, бросая к небу яркие зелёные лучи, которые решительно разрезали непроглядный туман. Зеленоватый свет разлился и вокруг неё, мягко охватывая тело и защищая его от ядовитых испарений.
Инге показалось, что она вдруг стала намного выше, почти великаншей, или просто воспарила в воздух. Земля оказалась где-то далеко внизу, и она – или Экатан – осталась один на один с окружающим туманом, всё ещё не собирающимся отступать.
– Танит! – услышала она собственный голос, только теперь в нём звучала несвойственная ей властность и уверенность. – Прекрати это немедленно! Ты уже достаточно отыгралась! Мы признаём свою вину и обещаем отплатить тебе делом при первом же представившемся случае! Но сейчас остановись и уходи, или я сотру твои острова с лица Милливорда! Ты ведь поняла, кто с тобой говорит, и знаешь, что это в моей власти!