– Я здесь, – отозвалась та, спрыгивая на землю и становясь Майей.
Инга отчаянно закричала, снова опускаясь на землю и бессильно зажмуриваясь. Вокруг, весело смеясь, кружили Майи, Инги и королевы с коронами.
– Уходи! – обеспокоенно напомнила Экатан.
Инга послушно поднялась и, стараясь больше не смотреть по сторонам и не вслушиваться в голоса, побрела куда-то, надеясь, что если не сворачивать, то рано или поздно она выберется из леса.
Под ногами неожиданно появилась удобная широкая тропа, устланная мягкой хвоей. Инга с облегчением вздохнула, подумав, что наконец-то странные недобрые существа решили оставить её в покое, и зашагала бодрее.
– Уйди с дорожки! – потребовала Экатан. – Они будут водить тебя по лесу, пока ты окончательно не выбьешься из сил. А если тебя всё-таки заставят присесть отдохнуть, ты уже не поднимешься – травы эльфийского леса дурманят и зачаровывают. Если не хочешь проспать здесь пару тысяч лет, нужно немедленно выбираться!
«Дорожка прямая, – возразила Инга, с тенью сомнения глядя на уходящую вдаль ровную тропу. – Никуда не сворачивает, значит, рано или поздно должна привести к краю леса».
– Никакой дорожки нет, – вздохнула ведьма. – Сама подумай, откуда в лиственном лесу вдруг взялась хвоя?
«Эльфы тоже умеют колдовать?!»
– Нет. Только обманывать, наводить морок. Попробуй увидеть настоящую картину. В конце концов, ты же магичка, начни уже использовать собственные возможности!
«Я не могу, – устало отмахнулась Инга, не желая даже пробовать. – У меня уже и идти-то еле получается, какая магия! Тем более, кроме метания огня, я ничего не делала и не уверена, что смогу».
– Тогда просто закрой глаза и иди прямо. Только не смотри, или они опять тебя сманят в сторону.
Девушка зажмурилась, решив в этот раз последовать совету, и наугад пошагала по мягкому мху, чувствуя, как снова исчезла удобная песчаная тропинка.
Голоса тоже смолкли, больше не пытаясь отвлечь её внимание. Майя, наверное, давно перестала её звать, поняв бессмысленность криков, каждый из которых тут же многократно повторяется в любом уголке леса.
Вспомнив о подруге, Инга замедлила шаг. Выберется ли та совсем одна? Вот она без Экатан точно сгинула бы здесь.
– Она должна выбраться сама! – Экатан поспешно вмешалась в раздумья девушки. – В конце концов, она фея, должна хоть что-то уже уметь. Иди и не отвлекайся.
Инга снова послушалась, отодвигая в самые закоулки сознания слабое ворчание совести и заставляя себя верить, что колдунья действительно права – если и волшебство окажется бессильным, то ей уж точно нечего и пытаться помочь.
– Ты куда? – услышав слишком знакомый голос, она невольно повернулась к говорившему, открывая глаза, и снова оказалась лицом к лицу с самой собой.
– Они давно уже вымотались и спят, время возвращаться на поляну, – двойник продолжал беспечно болтать, подходя ближе и дружески беря её за руку. – Быстрее, ночь скоро закончится. Веселиться осталось совсем недолго.
– Кто спит? – растерянно переспросила Инга, отступая назад. – Ты кто?
– Разве ты меня не узнаёшь? – засмеялось существо её смехом. – Ты что, снова слишком увлеклась игрой? Эй, больше не нужно никого морочить, воришки уже спят!
– Не слушай! – отчаянно воззвала Экатан, чувствуя, как с каждым словом эльфа Инга всё больше теряет связь с реальностью. – Продолжай идти!
Вместо этого Инга позволила эльфийке снова подступить ближе и схватить себя за руку.
– Пойдём! – повторил двойник, увлекая её в обратном направлении.
– Почему мы совсем одинаковые? – неуверенно пробормотала Инга, подчиняясь шустрому существу.
– Как это? – засмеялась та. – Потому что мы эльфы! Мы должны быть похожи… Тебе нельзя так долго играть, ты опять забываешь, кто есть кто.
– Я эльф? – повторила Инга уже только с лёгким недоверием, не возмущаясь и не отвергая такую возможность.
– Стой! – оглушительно рявкнула ведьма. – Остановись немедленно! Ты с ума сошла?!
Девушка замедлила шаг, окончательно сбитая с толку звучащим в ней голосом. В нём было что-то неправильное, тревожащее, что не позволяло окончательно погрузиться в беспечную весёлость радостной эльфийской жизни, которая, казалось, была ей хорошо знакома. Голос выдёргивал из приятной неги, напрочь пресекая робко зарождавшееся желание пуститься в пляс на ясной поляне с удивительно мягкими ароматными травами, и ни о чём не думать. Он был чуждым, нездешним, слишком строгим и напряжённым для эльфийского леса. Но он звучал в ней самой.