– Ты забыла, кто сделал тебя тем, кем ты теперь являешься?! – негодовал голос. – Мы ведь уже встречались раньше! Разве без моей помощи безродной крестьянской девчонке удалось бы достичь таких вершин?! А теперь ты решила, что можешь пренебрегать советами?! Без меня ты всё то же ничтожество, каким всегда была!
Атенаис нервно дёргала себя за пышную прядь предательски рыжих, совсем как у дикарей-барбариев, волос, мешающих ей навсегда забыть о своём происхождении, и больше не слышала ни слова. Где-то в глубине разума копошились воспоминания о похожих снах, преследовавших её в ранней юности, но королева не хотела об этом думать.
Она пыталась подняться, подойти ближе к застывшей у окна фигуре, попытаться её разглядеть, но сонная слабость властно сковывала тело, не давая пошевелиться. «Это сон, – тогда убеждала себя королева. – Просто сон. Нельзя так много тревожиться». Из полутёмной ниши раздавался язвительный хохот.
– Хочешь, чтобы сын занял твоё место? – безжалостно продолжал некто. – Это может скоро случиться. Время решает всё, Атенаис. Единственное твоё спасение – в стремительности. Сокруши чародеев, лицемерно пекущихся о сохранении всеобщего мира и думающих только о том, как бы не дать кому-нибудь превзойти себя в силе и могуществе. Покажи своему народу, что впервые за всю историю он обрёл отважную правительницу, не боящуюся нарушить глупые тысячелетние запреты ради его блага. Озолоти фаллаборгцев, и ты заставишь их преклоняться перед тобой. Ты же этого хочешь? Ты всегда этого хотела…
– Да… – искренне соглашалась Атенаис, не в силах отмахнуться от мимолётных воспоминаний о тщеславных мечтах и опасном, построенном на зыбком обмане и интригах, пути к трону. Неужели всё было напрасно, и она никогда не сможет без оглядки и тревог упиваться богатством и властью?
– Срази чародеев, – шептал голос, становясь мягким и вкрадчивым. – Уничтожь их величие, и ты станешь самой могущественной правительницей во всём Милливорде, весь мир покорится тебе. Не медли, и всё получится. Главное, не медли!
– Кто ты? – пыталась узнать королева, смелея от обманчивой мягкости гостя. – Почему мне помогаешь?
Фигура смеялась, невесомо покачиваясь на фоне окна.
– Я – сила. Я – могущество. Я – всё! Найди камень, и ты поймёшь! Ты станешь такой же непобедимой!
Атенаис снова вздрагивала, невольно вспоминая, в какую ярость пришёл ночной посетитель при первом упоминании о неведомом ей Чёрном камне, теплеющем при прикосновении и излучающем неизменное ровное сияние.
Почему-то некто был уверен, что тот хранится в королевской сокровищнице Фаллаборга. Когда королева с уверенностью отвергла подобную возможность, фигура принялась в бешенстве метаться по опочивальне, заставляя обездвиженную правительницу леденеть от ужаса. Странное существо выло, ругалось и почему-то неустанно проклинало «глупый человеческий род», а в особенности «беспечную королевскую семейку, которая не видит дальше своего носа».
– Найди его! – завывал голос. – Найди то, что последний раз видели в сокровищнице человеческих королей!
– Зачем? – осмелилась робко спросить Атенаис.
– Он сделает тебя всесильной, – внезапно успокаиваясь, сообщил некто. – Ты ведь этого хочешь?
– Да…
Понукаемая бесконечными требованиями и обещаниями странного ночного гостя, Атенаис принялась за поиски. Во все уголки Милливорда были отправлены доверенные лица, которым надлежало разыскать следы таинственного сокровища.
Просыпаясь по утрам, королева убеждала себя, что всё, происходящее ночью – всего лишь сон. Но никогда у неё не мелькало даже мысли о том, чтобы пренебречь полученными указаниями. И сейчас, невзирая на древний страх перед грозными обитателями Вечного леса, она повернулась к военачальнику с твёрдой решимостью не отступать от задуманного.
– Выступаем на Лес. Армию придётся увеличить за счёт фаллаборгцев. Призовём всех мужчин от четырнадцати…
– Ваше Величество! – потрясённо воскликнул Агнар.
– … до сорока лет, – невозмутимо закончила правительница. – Из пленников нужно отобрать всех, кто способен поднять хоть какое-нибудь оружие.
– Ваше Величество, – снова начал военачальник. – Народ будет недоволен. И так настроения на окраинах не самые мирные.