Странные ощущения у Моники появлялись регулярно. Поскольку стало ясно, что невидимые существа все-таки были и помогали их преследователям, Фрауде заинтересовался тем, как люди Редрута договорились с ними о сотрудничестве.
— Это было бы интересным предметом для антропологической экспедиции, — сказал он.
Гарвина поражало, как человек вдвое его старше умудряется проявлять такой энтузиазм, когда самому Гарвину хотелось только свернуться клубочком на мягкой куче листьев и проспать неделю.
— Матерь божья с похмельем, — сказал Дилл, уставившись на раскинувшиеся перед ними руины.
— Черт, что это за город такой? — шепотом спросила Дарод Монтагна.
— Не человеческий, это точно, — ответил Дилл.
Особой логики для этого вывода не требовалось. Здания, которые все еще стояли или клонились под безумным углом среди прорастающих деревьев, были высотой в три этажа или больше. Единственные различимые входы были в десяти метрах над землей.
— Может, они пользовались лестницами, — прошептал Нектан. Почему-то тут хотелось шептать, и это никак не было связано с куранцами позади.
— Может, это ведет куда-то, где мы сможем укрыться, — с надеждой проговорил Гарвин. — Я пойду первым, Моника за мной.
С оружием наготове они двинулись вперед по остаткам очень широкой улицы.
Дилл задумался над тем, насколько старые были руины, и поскольку джунгли полностью покрыли их, решил, что старые. Очень, очень старые. За спиной у него Фрауде пытался догадаться, что за существа построили этот город, и в чем было предназначение тех или иных зданий, одни из которых были почти целыми, а другие совсем развалились.
На стенах были вырезаны рисунки, но они ничего не говорили о строителях, поскольку, на взгляд человека, были совершенно абстрактными.
«Может, это место построили эти невидимые паршивцы, — подумал Гарвин. — Может, раньше они были не такими невидимыми или не умели летать, а когда научились, бросили свои города. Слишком уж здесь все заросло. Продолжай наблюдать, солдат. Не пропусти неприятности».
— Смотрите! — Моника указала на поперечную улицу. Далеко, примерно за километр от них, Гарвин увидел блеск воды. Он повел команду туда.
Чем ближе они подходили, тем больше оказывалась река — метров семьдесят пять в ширину. Но деревья на берегах почти сходились ветвями посередине.
«Можно построить лодку или какой-нибудь плот», — подумал Гарвин и увидел приземлившийся корабль. Затрещал пулемет, разрубив пополам каменную колонну и обвалив едва державшееся на ней здание. Они не то чтобы прямо уткнулись в засаду, но едва этого избежали.
Десантники бросились на землю, перекатились и рванули под прикрытие, ведя огонь россыпью.
Нектан увидел людей, высовывавшихся из-за ствола мортары, задержался на открытом пространстве и выпустил в них полмагазина. Потом бросился в сторону, но недостаточно быстро, и пушка поразила его, практически разжевав и выплюнув его тело.
Лир, лежа на земле, взяла на прицел орудийную башню «Жукова». Она нашла устойчивую позу и выстрелила в открытый люк. Ее заряд ударился о металл и рикошетом отлетел внутрь корабля. Послышался приглушенный взрыв, крики, и из люка выползла, размахивая руками, горящая женщина. Монтагна прицельно выстрелила ей в сердце, но ее саму чуть не застрелили прежде, чем она успела найти укрытие получше. Гарвин выстрелил, убил того, кто угрожал Монтагне и еще троих за ним.
Теперь у отряда было укрытие. На мгновение огонь замер. Осмелев, куранцы двинулись вперед, и каждый — или каждая, — кто оказался на открытом месте, умер.
Громкоговоритель прогромыхал:
— Камбрийские солдаты! Вы в ловушке! Сдайтесь, и Протектор сохранит вам жизнь! Сдайтесь или умрете!
Команда занимала одну сторону площади в виде многогранника, а куранцы — другую, вдалеке, рядом с водой. Гарвин увидел, что из-за горящих останков одного «жукова» на них движется второй. Он выстрелил, но его пули отскочили от брони.
Внезапно звуки битвы перекрыл мощный рев. Гарвин поднял глаза и увидел, что один из висящих в небе транспортников движется вперед.
— Ну, съешь меня, — завопил Бен Дилл и поднялся на ноги, прицеливаясь из «Шрайка». Он нажал на курок, и ракета полетела в цель. Один из куранцев собрался выстрелить в него, но Данфин Фрауде подрезал Дилла в коленях, и оба они упали, а выстрелы простучали по камням рядом.
С такого близкого расстояния «Шрайк» не мог не попасть в такую большую цель. Транспортник вздрогнул от снаряда, попавшего прямо за жилые помещения. Мгновение ничего не происходило, потом корабль перекатился набок, из его середины вырвался огонь и корабль взорвался, поливая огнем и металлом руины и воду под собой.
С минуту была надежда, что взрыв транспортника даст им шанс уйти. Но потом с двух сторон площади появились два «Жукова», а вниз, стреляя ракетами, рванулось патрульное судно. Земля вокруг них вспенилась, и Гарвин услышал чей-то вопль.
— Отрывайтесь! — закричал он. — Разбиваемся на пары и уходим! Уходим!
Другие голоса подхватили команду. У Гарвина свело живот от понимания того, что он вчистую проиграл эту битву, да и свою жизнь, скорее всего. Он схватил Монтагну за боевой пояс:
— Пошли! Мы уходим!
Монтагна поднялась на колени, бросила гранату, потом вскочила на ноги.
— Ты первый, — сказала она, и они зигзагами скрылись в руинах.
Еще некоторое время куранцы стреляли в них, но потом заметили отсутствие ответного огня.
Теперь им предстояло охотиться за своей добычей по двое.
Моника Лир и Джил Махим медленно продвигались по узкому коридору, наклоняясь, чтобы пройти под колоннами, которые почти заблокировали его.
Лир метнулась через открытое пространство и повернулась, чтобы прикрыть медика. Махим пошла за ней, но лямка ее рюкзака за что-то задела. Она потянула за нее, и в этот момент откуда-то влетела граната и взорвалась. Махим осела на пол.
Лир увидела человека, бросившего гранату, и застрелила его, но в этот момент взорвались еще две. Она успела только заметить, что гранаты были шоковые, а не осколочные. Потом ее накрыл двойной взрыв, и она погрузилась во тьму.
По улице медленно двигалась колонна солдат. Над ними кружил патрульный корабль.
Вал Хекмайер перевязывал бок Деб Иртинг — ее задела шрапнель. Иртинг была почти без сознания, она кусала губу, стараясь сдержать стон. Послышался крик, и Хекмайер бросил повязку и схватил оружие. Вражеская группа — человек сорок — повернулась и увидела его. Они двинулись вперед, ведя стрельбу на поражение.
«Чтобы убить их всех, надо сначала убить одного», — напомнил сам себе Хекмайер и методично начал слева, так что только пощелкивал курок. Солдаты кричали, падали молча, хватали себя за грудь, спотыкались.
Что-то обожгло грудь Хекмайера, и он увидел кровь. А потом его ударила еще одна пуля, пониже, и он почувствовал рвущую агонию. Он уронил оружие, схватился за рану, и в него впились еще три пули.
Когда он упал, Деб Иртинг подняла его, подхватила его оружие, и две пули ударили ей в голову. Она опрокинулась назад, передернулась и умерла.
— Пошли, — сказал Гарвин. — Доберемся до реки, проплывем вниз и выберемся на берег.
— Звучит неплохо, босс, — ответила Монтагна, пытаясь улыбаться и казаться такой же храброй, каким ей казался Янсма.
Они дошли до конца улицы, прошли по аллее и увидели перед собой воду.
— Ладно, — сказал Гарвин, стараясь сохранять спокойствие. Он хотел бы быть таким уверенным, как Монтагна. Он вдруг ни с того ни с сего понял, что вот прямо здесь и сейчас она была красивее всех встреченных им женщин. — Надеюсь, ты любишь плавать.
— Да я настоящая рыба, босс.
Они перекинули оружие через плечо и вышли на открытую местность. Гарвин посмотрел на воду — темную, глубокую на вид и с явно быстрым течением — и глубоко вдохнул, наполняя легкие кислородом.
Сбоку от них из кустов поднялся «жуков». Люк командного купола был открыт, и на них было нацелено два пулемета. Затрещал громкоговоритель.