— Ловко, — сказала Хо Канг.
— Я тоже так считаю, — отозвался Фрауде. — Через несколько недель мы уже начнем их выпускать, а в запасе есть и еще сюрпризы.
— Так что у нас есть что праздновать, — сказала Хо. — По крайней мере, пока.
— Э-э, — ученый явно нервничал, — есть, конечно. Не хотите присоединиться ко мне и отпраздновать наше изобретение обедом?
Канг сняла свои старомодные очки и удивленно посмотрела на Фрауде, потом улыбнулась.
— Да, спасибо. С удовольствием.
Кура/возле Куры Три
Конвой состоял только из пяти торговых кораблей и трех истребителей эскорта. «Стая» ждала их в нормальном пространстве — контролер изучил ситуацию и понял, что один раз из каждых трех лариксане использовали старые навигационные точки.
В стае был один «кейн», четыре «велва» и два «келли».
— Чарнер Один, Два, Шесть, точка три, игрек-два-три-четыре-восемь-девять-восемь, Три, Четыре и Пять, оставайтесь в нормальном пространстве и атакуйте правый фланг.
Корабли напали, и наводчик проследила за уничтожением сначала одного, а потом другого лариксанского истребителя. Только она собралась приказать уничтожить торговые корабли, как техник внизу нажал кнопку тревоги, и диспетчер увидела на экране новый огонек. Она перешла на частоту техника.
— Неизвестный корабль. Никаких деталей. Не указан в каталоге. Вошел в реальное пространство три целых девяносто девять сотых секунды назад, — частил техник. — Даю вам приблизительную скорость и размеры. Неизвестный корабль сопровождают две единицы эскорта.
У наводчика глаза полезли на лоб, когда она увидела размеры нового корабля, приближающегося к полю битвы. Он был громаден. Вдвое больше любого лариксанского корабля, указанного в ее каталоге «Джейн». Размером он почти достигал одного из старых кораблей Конфедерации, о которых она только читала.
— Пять запусков ракет с неизвестного корабля, — доложил офицер-электронщик. — Все нацелены на нас. Выпущено пять обманок, никаких результатов. Производим контрзапуск.
Противоракетная батарея «кейна» проследила приближающиеся ракеты и взорвала четыре из них. Пятая взорвалась совсем рядом, и сеть в помещении вырубилась. Сразу включилась запасная.
— Всем подразделениям Чарнер… — начала наводчик, понимая, что битва проиграна. Потом какой-то импульс нарушил все ее частоты, и она потеряла контакт со своими кораблями.
Этот самый импульс, однако, привлек внимание атаковавших камбрийцев, и они оторвались от лариксан и ушли в гиперпространство как раз в тот момент, когда ракеты с гигантского корабля стали рваться вокруг них.
Два «келли» и один «велв» вопреки приказам остались в нормальном пространстве и контратаковали. Первый их залп был отбит, но они снова атаковали превосходившего их во много раз лариксанского гиганта. Одна ракета взорвалась вплотную к новому кораблю, и внезапно он и два корабля его эскорта исчезли.
— Сукин сын, — удивленно произнес прямо в микрофон командир одного из «келли», когда понял, что все еще жив. — Он от нас сбежал.
— Ошибка, наверное, Чарнер Пять, — отозвался командир «велва». — Его ошибка, не наша. Не поможешь с транспортниками и вон тем истребителем? Он просто болтается тут и загрязняет космос.
— Уже иду. Наверное, это нам награда за праведную жизнь.
Три камбрийских корабля погнались за разбежавшимися лариксанами.
Первый из километровых кораблей наарон-класса, о которых мечтал Редрут, уже существовал.
Но никто в Корпусе не мог понять, почему корабль сбежал, когда победа была у него в руках.
Камбра/D-Камбра
— Спасибо за обед, — сказала Хо Канг.
Они с Данфином Фрауде стояли у ее квартиры в здании офицерского общежития для холостых.
— Да нет, это вам спасибо, — ответил Фрауде. — Было приятно хоть раз не говорить исключительно о науке.
Когда я обедаю с коллегами, так обычно и получается. Старый вдовец вроде меня быстро отвыкает от общества.
— Вы могли бы говорить и побольше, — сказала Хо. — Это лучше, чем обычная болтовня в казармах. Я только сейчас заметила, что за весь вечер не сказала ничего непристойного.
— Ну… — Фрауде огляделся. — Вечер сегодня красивый, правда?
— Правда.
— Если бы я не был в три раза старше вас, — сказал он грустно, — я бы вас сейчас поцеловал.
— Всего лишь в две целых семьдесят четыре сотых раза, — отозвалась Хо. — И я совсем не возражаю.
Она убрала очки в карман куртки, потом наклонилась вперед. Вскоре ее руки обвили его, и поцелуй затянулся. Когда они оторвались друг от друга, Хо Канг заметила, что дышит она тяжело.
— Не хочешь зайти? — спросила она хрипловатым голосом.
Данфин Фрауде улыбнулся:
— Хочу, Хо. Очень хочу.
Гигантский крейсер появился снова, когда Камбра атаковала еще один конвой. На этот раз он был смелее и прогнал десант, который потерял в результате один «келли» и один «велв».
Через неделю была отбита атака еще на один конвой. На этот раз гигантских кораблей было два.
Наверное, что-то такое витало в воздухе.
Хаут Джон Хедли в приятной меланхолии сидел в главной гостиной «Шелборна», потягивая свой напиток, глядя на танцующих и постукивая ногой в такт мелодии.
В его сторону направилась женщина. Он восхитился ее изяществом и обманчивой простоты платьем, цвет которого через неравные промежутки времени менялся от пурпурного до черного, а иногда к этому добавлялись звездные вспышки.
«Жена рантье… Нет, слишком молода и недостаточно закалена. Скорее дочь. Или любовница. А мне вот почему-то не везет, и… »
Женщина остановилась у его столика. Он узнал ее и поспешно встал:
— Доктор Хейзер!
— Хаут Хедли, — обратилась Хейзер — физик, которая была одним из руководителей секции научного анализа Корпуса. — Можно к вам присоединиться?
— Да, разумеется. Что выпьете?
— Я не пью, — ответила она. — Я пришла потанцевать.
— О! — отозвался Хедли.
— Поэтому я и подошла. Я такая высокая, что трудно найти подходящего партнера, чтобы вместе задевать люстры.
— Вообще-то, — ответил Хедли, — я рано вытянулся до такого роста и поэтому, наверное, так и не научился танцевать. Потребовалось несколько лет, чтобы координация догнала тело.
— Вы не умеете танцевать… Джон?
Хедли покачал головой.
— Тогда, — твердо сказала Хейзер, — самое время научиться.
Хедли удивленно моргнул, потом улыбнулся и встал, протягивая ей руку.
— Может, и пора, Энн. Может, и пора.
— Когда я был совсем маленьким, — задумчиво сказал Ньянгу, — мама сделала мне подарок. Такое бывало нечасто. Практически никогда. Подарок был дорогой, и сейчас я даже не хочу думать, где она взяла деньги, чтобы за него заплатить.
Гарвин слушал внимательно. Иоситаро редко говорил хоть что-нибудь о своей семье.
— Это был маленький космический корабль, и когда нажимали на кнопки, то гудел двигатель, зажигались посадочные огни и включалась запись «Готов к взлету», или посадке, или чему-нибудь еще. Я его очень любил, — продолжал он. — Поэтому я боялся выносить его во двор и давать другим ребятам с ним играть или даже смотреть на него, чтобы ребята побольше не отняли его у меня. Он уставился в окно на Леггет.
— Ну и? — ждал Гарвин.
— У Протектора Редрута парочка новых игрушек, так ведь?
— А-а. Так вот почему он так осторожен с этими крейсерами. Боится ими пользоваться, чтобы их не взорвали.
— Возможно, — предположил Ньянгу.
— По этой гипотезе стоит разработать сценарий. Может, поможем нашему другу Редруту укрепиться в своих страхах.
— Возможно.
— А что, кстати, случилось с твоим кораблем? — поинтересовался Гарвин.
— Отец пришел домой пьяный и наступил на него, — ответил Ньянгу безразличным тоном.