Я, кстати, пока не стал в «накопительную часть», которая под проценты лежала, ничего переводить. Из-за того, что мне могут понадобиться деньги, а из накопительного сейфа деньги так просто не забрать, или много потеряешь в процентах. Об этом я поинтересовался у гоблина, когда мы с сенсеем были в банке. Кстати, заключил тот самый контракт между банком и школой про пятипроцентные «отчисления» яда. Подобные контракты заключают обычно на предприятия: все деньги, которые проходят через особую кассу, являющуюся артефактом, магически переводятся в банк по сейфам пайщиков, а ещё на уплату налогов. Удобно. Эти же артефакты, как я понял, обсчитывают бухгалтерию. Поэтому волшебники и так сильно на математике не заморачиваются: видят сразу, сколько заработали, сколько и кому отчислили. Даже вроде бы затраты как-то считаются, если их записывать на какой-то специально зачарованный пергамент. Пока никакого предприятия я вроде не планирую, так что эти пояснения слушал лишь краем уха.
Так вот, самое главное, что такой контракт на отчисления вообще распространяется и на предметы, не только деньги. Так издавна повелось, из-за какого-то удобства обмена или что-то вроде этого. Так что фиал с унцией яда василиска должен появляться в моём сейфе «как по волшебству» ежемесячно. Снейп-сенсей, кстати, тоже этим заинтересовался и заключил подобный контракт, чтобы «сразу в сейф». А то сегодня тебе дают в личное пользование яд, завтра уже забудут, а послезавтра уже сам должен. Какая-нибудь власть сменится и решит, что «слишком жирно». А контракт-то у нас со школой на всю жизнь подписан.
Свои деньги Снейп-сенсей положил под проценты, сказал, что такой большой суммы у него в руках никогда не было и пока он подумает, как ею распорядиться. Я вытянул из него, что ставка профессора предполагает примерно триста галлеонов в год, но с вычетом налогов получается чуть меньше двадцати галлеонов в месяц. При этом у преподавателей какие-то льготные налоги, меньше, чем у всех остальных.
— Кстати, — решил перевести тему я, — Драко, жаль, что твой дедушка умер. Я понял, что ему всего пятьдесят четыре было?
— Да, — немного помрачнел Малфой, — мама очень расстроилась. Она почти все каникулы была нездорова. Сначала бабушка Друэлла, потом дед Сигнус. И ещё дедушка Абраксас чуть не умер в прошлое Рождество от драконьей оспы.
— У тебя умер дедушка? А что случилось? — спросил Невилл, который был не в курсе смерти одного из Блэков.
— Точно не известно. Дедушка Сигнус любил всякие… эксперименты, — пробормотал Драко, покосившись на Луну. — Эльфы ничего не говорят. Просто сообщили, что он умер. Кажется, сердце остановилось.
— Какая-то таинственная смерть, — пробормотал Блейз.
— Может быть, они с твоей бабушкой были в магическом браке? — вспомнил я давний разговор с тётей Петуньей о дедушке-сквибе.
— Я не знаю, — пожал плечами Драко. — Может быть.
— Давайте перекусим, — предложила Луна. — Мы с папой сделали печенье в виде морщерогих кизляков.
— Кого? — хором спросили мы.
— Морщерогих кизляков, — повторила Луна. — Это такие волшебные животные. Папа нашёл их в одной из своих экспедиций.
— А, ну, понятно тогда, — кивнул Невилл. — Давай своё печенье, посмотрим, что это за существа.
Морщерогие кизляки, точнее, фигурное печенье, были залиты фиолетовой глазурью, по вкусу, похоже, с добавлением сока знаменитых слив Лавгудов. Выглядели печенюхи как низенькие одногорбые верблюды с рогом на голове.
— Вкусно, — похвалил Драко.
— Забавные, — хмыкнул Блейз, первым делом откусывая ноги, рога и головы.
Какое-то время мы хрустели печеньем, запивая чаем, который был с собой у Драко.
— Я видел мистера Квиррелла в больнице святого Мунго, — сказал Невилл.
— Тот, который?.. — выразительно спросил Драко. — Который у нас ЗОТИ в прошлом году вёл?
— Да, его. Вроде бы ничего так выглядел. Он приходил на обследование, и я его случайно встретил, — Невилл смущённо потёр щёку. — Извинялся, что… всё так получилось. Он теперь без своего тюрбана, но закутанный весь. И в тонких перчатках даже в помещении.
— Проклятие, — многозначительно сказал Драко, посмотрев на меня, — он так и не оправился от него.
Официальной и, в общем-то, достоверной причиной увольнения профессора ЗОТИ в прошлом году была неизлечимая магическая болезнь. Проклятье единорогов, похоже, никуда не делось из тела, которое было захвачено тем духом. Скорее — купировалось, и теперь профессор должен был соблюдать определённую осторожность в общении с «невинным». Иначе это грозило ему не самой приятной смертью.
— Похоже на то, — согласился Невилл и смутился. — Я не подслушивал, но… Похоже, что профессор Квиррелл хотел попросить те новые лекарства. То есть, которые старые. На основе яда василиска. Они могли помочь ему с той болезнью, которая у него… образовалась. Но денег у него не было. И, насколько я понял, наш директор отказал ему в преподавательской должности…
— Кстати, Локхарт тоже уже не вернётся, — перебил Невилла Драко. — Я слышал, что он получил огромный штраф и общественные работы, а его контракт с Хогвартсом приостановлен. Может, профессор Снейп будет вести ЗОТИ оставшиеся два триместра?
— Это фигово, — пробормотал я, ужаснувшись такой перспективой.
— Почему? Говорили, что профессор Снейп всегда хотел вести ЗОТИ, — удивился Драко.
— Да потому, что к его расписанию прибавится ещё четырнадцать уроков в неделю, — хмыкнул я, — семь курсов, по две группы, по одному уроку в неделю у каждой. Это значит, что он не будет успевать с дополнительными занятиями. Твоими дополнительными занятиями, между прочим. А ещё — больше уставать…
— Будет более раздражённым, — добавил Невилл. — Снимать баллы с Гриффиндора.
— И доставаться нам будет ещё и на ЗОТИ, — весело хмыкнул Блейз.
Драко скис от наших аргументов.
— Ну, так-то да…
— Чуть не забыл, Гарри, — спохватился Невилл, — а что там насчёт интервью и Криви? Вы ходили в «Пророк»? Тебе опекун разрешил?
— Ага, разрешил. Более того, он был в полном восторге, — кивнул я, — как раз после Рождества мы с Колином и Дэниелом ходили в редакцию. Они всерьёз переполошились, кстати.
Я вспомнил, как Дэниел спорил с редактором и волновался Колин, и на лицо сама собой наползла улыбка. К тому же, предшествующее этим событиям Рождество у Дурслей прошло очень даже хорошо, надо признать. Я боялся, что будет хуже, но, видимо, без сильной магии и подначивающего друга Сириус был более спокойным. Его очень вдохновила приставка, и мы вчетвером: он, Пирс, Дадли и я по очереди играли в «Супер-Марио»: появилась новая игра с гонками.
— Ну, чего ты так улыбаешься, Гарри? Давай рассказывай, как всё прошло, — не выдержал Драко.
— Колин подписал договор с издательством «Пророка» на материалы по делу василиска и передал им все плёнки. Не за просто так, понятное дело. Теперь все публикации этих колдографий и интервью в других издательствах будут через «Пророк» с отчислением приличных процентов Колину, мне и профессору Снейпу. А ещё эти фотографии теперь можно заказать у редакции в частном порядке, как бы по рассылке специальной, и опять же — всем нам будут идти отчисления. Ещё я дал письменное интервью. Оно, скорее всего, выйдет на следующей неделе, в субботнем выпуске. Они хотят целую газету посвятить Годрику.
— Кому? — удивился Невилл.
— А, так это нашего василиска так зовут, я разве не сказал? — почесал затылок я.
— Хочешь сказать, что фамильяра Салазара Слизерина зовут «Годрик»? Как Годрика Гриффиндора? — недоверчиво переспросил Драко.
— Ну да, они же вроде лучшие друзья были, — кивнул я. — Годрик сам сказал, что его в честь друга Салазар назвал. Эм… вроде как они похожи по характеру. Но Годрик такой… Хороший вообще-то.