«Комната Рональда», как значилось на обшарпанной двери, располагалась почти на самом верху «Норы», а над ней, со слов Рона, был только чердак с их «привидением-упырём», который барабанит по трубам. Но за три ночи я ни разу не услышал этого «упыря», а когда захотел на него посмотреть, оказалось, что дверь чердака довольно серьёзно заколочена. Рон сделал страшные глаза и сказал, что лучше не надо, а то родители ругаются, если они, и особенно неугомонные близнецы, пытаются посмотреть на это «семейное достояние».
Вообще, по дому было очень сложно судить о благосостоянии Уизли. С одной стороны, всё словно натасканное с барахолки, разнобойная мебель, посуда, а с другой… У Рона рядом с потрёпанной стопкой учебников была новёхонькая коллекция магических комиксов про какого-то безумного маггла Мартина Мигса. У Джинни я в комнате заметил несколько кукол с очень красивыми одеждами. Конечно, их можно трансфигурировать, но как-то я засомневался.
Ели Уизли весьма сытно и плотно: на столе всегда было немереное количество свиных сосисок, бекона, паштета, отбивных. При том, что держали они лишь десяток кур, а не стадо свиней. Почти никаких овощей — несмотря на огромные площади сада-огорода, ничего не выращивали. Я и картошки нигде не заметил, впрочем, может, она и была, да сорняками сильно заросла. Все деревья в их саду были сухими и старыми и явно не фруктовыми. А как показывала гербология, с помощью магии труд земледельца можно облегчить в разы и получать намного более быстрый урожай. У тех же Лонгботтомов в теплицах, кроме лекарственных трав, росли и томаты, и огурцы, и виноград. А тогда на Пасху в апреле мы ели свежий урожай клубники.
В общем, я бы не сказал, что Уизли с хлеба на воду перебивались. Скорее, как я и предположил, неумение регулировать и расставлять приоритеты в расходах. Появились деньги и этому — шоколадную лягушку, тому — комикс, этой — куклу, на завтрак — сосиски надо купить, ой, а деньги-то кончились, извини, Рон, но тебе на палочку или мантию не хватает, мы бедные. Как-то так я себе это представляю.
Еду я потихоньку и по уже устоявшейся привычке проверял своими артефактами, но всё было чисто. Занимались Уизли всей семьёй непонятно чем. Я бы сказал, убивали время с особой жестокостью. Ладно Перси, тот почти всё время сидел в своей комнате и похоже, что читал книги и переписывался с кем-то, так как его Гермес летал туда-сюда раза по четыре за сутки. А так остальная семья вставала примерно в одиннадцать-двенадцать часов, постепенно раскачиваясь. Неудивительно, что Рон такой засоня и часто просыпал в начале года. Примерно к часу дня миссис Уизли делала завтрак, обычно это были бутерброды с ветчиной или яичница с сосисками. Все слушали колдорадио, что-то обсуждали. Перси обычно уносил еду с собой в комнату и возвращался с тарелками ещё до того, как семья вставала из-за стола. Даже часы у Уизли были странные: у кухонных вместо цифр на циферблате были надписи-напоминалки: вроде «опаздываем», «покормить кур», «время чая» и так далее, и одна стрелка, которая смещалась то туда, то сюда. Другие часы, расположенные в гостиной, мне нравились больше. Там было девять стрелок — каждая подписана членом семьи Уизли — а вместо цифр надписи, где находится человек или в каком состоянии: «в пути», «дома», «на работе», «в больнице», «в школе», «в лесу», «в саду», «в беде», «в постели», «играет в квиддич», «в тюрьме», «в смертельной опасности».
Днём нас отправляли «обезгномливать сад». Самое странное, что я делал в мире волшебников. Эти «садовые гномы» — маленькие и страшненькие существа, которые жили в норах запущенного сада Уизли, и чуть ли не сами лезли на руки, чтобы их раскрутили и бросили за каменный забор. Потом они возвращались через дыры в кладке или земляные ходы. Далее был ужин, перед которым миссис Уизли начинала магией мыть посуду, оставшуюся после завтрака. Какие-то неспешные разговоры. Перекусы, чай. Слушали колдорадио. Незаметно проходил день, а ты вроде ничего не делал.
Рону из-за нашего контракта приходилось чем-то заниматься, и когда я приехал, он все уши мне изныл по этому поводу. Да, такая работа книжки летом читать, я посочувствовал.
Младшая сестра Рона — Джинни — очень странно на меня реагировала: таращилась, молчала и убегала прятаться в своей комнате.
Пока был у Уизли, чтобы чем-то себя занять, кроме тренировок, я гонял Ураги: успел написать письма Драко, Гермионе, Невиллу, Блейзу. Мне прошедшие три дня показались ужасно длинными.
Я вышел через заднюю дверь, во внутренний двор, сразу в сад, чтобы не месить грязь у крыльца, и вдохнул свежесть последнего летнего утра. Лёгкий туман ещё не до конца развеялся, так что я внимательно смотрел под ноги, когда направлялся к выбранной недалеко от засохшего кривого дерева площадке в саду, где гномьих нор было не так много. Да и площадка была окружена разросшимся терновником и прикрывала меня от дома любивших поспать Уизли.