— Прекрасно! Давайте-ка обменяемся номерами, а потом я, к сожалению, буду вынужден вас покинуть. Служба, как вы понимаете. Но обещаю: как только разберемся со всем этим, — он кивнул на карту, — то с меня экскурсия по Иркутску для всей вашей компании!
— Вещдоки, — напомнил ему Химик, и продиктовал свой номер.
Через несколько минут, взяв у нас номера телефонов и оставив свой, Корнеев Сергей Иванович исчез, оставив после себя лишь блеск сверкающей белозубой улыбки, подобно Чеширскому коту.
Попросить, что ли, у полковника номерок его стоматолога?
Буду соблазнять Сирену голливудской улыбкой и манерами человека из прошлого. Вон, даже суровую Рапиду проняло.
— Уборщик, возвращайся на землю, у нас еще куча дел! — окликнула меня куратор.
— В смысле?
— Нужно выяснить, что там надумали наши, и разобраться с твоей новой способностью. Она уже давно должна была откатиться.
— Да, можно снова использовать, — проверил я.
— Погоди, сперва посоветуемся с остальными, может, вместе что-то сообразим. Ну что, все пообедали, можем возвращаться в гостиницу?
Возражений не было.
Я вдруг понял, что мы при Корнееве спокойно используем свои супергеройские имена, ничуть не скрываясь. И он спокойно реагирует на все эти «Уборщик», «Физик» и так далее. Разумеется, полковник в курсе, что никакие мы не москвичи-коллеги, но насколько глубоко этот суперполицейский «в теме»?
Можно ли при нем использовать свои способности или упоминать о Базе и мутантах?
Возвращаться пришлось пешком, благо, здесь оказалось совсем недалеко. И чем ближе мы подходили к своей гостинице, тем ярче становилась удивительная эклектика этого сибирского города. Это когда современные дизайнерские здания ютятся рядом с обшарпанными бетонно-оштукатуренными хрущовками, а их подпирают кособокие деревянные домишки сельского образца с обвалившимися крышами и деревянными облезшими ставнями на пыльных окнах. И тут же через дорогу напротив возвышаются вполне симпатичные новенькие деревянные усадьбы или коттеджи, за которыми виднеются стекло-бетонные гиганты торговых или бизнес-центров.
Словно кто-то взял и смешал вместе несколько разных эпох и кусочков России 19-21 веков.
— Тихо все! — рявкнул вдруг Химик, хотя никто за все время пути и звука не проронил.
Он достал смартфон и ответил на вызов:
— Да? Ага, хорошо, спасибо. Мы уже почти пришли, минут через пять будем.
Убрал телефон и ответил на невысказанный нами вопрос:
— Это Физик. Говорит, что моя программа закончила работу.
— Программа?
— Я попытался восстановить голос этого Законника. Он каким-то образом искажает его, вот я и пропустил аудиодорожку с видеороликов через анализатор.
— Приятно слышать, что хоть кто-то из вас, бездарей, серьезно относится к делу, — похлопала его по плечу Рапида.
— Пф, — я тоже решил блеснуть умом и логикой, — Если это сумасшедший ученый, работающий над доспехом, то у него должна быть и мастерская. С инструментами, реагентами и жрущая электричество килотоннами. А еще он наверняка где-нибудь заказывает какие-то необычные материалы и микросхемы…
— Это-то как раз понятно, — отмахнулся Химик, — поэтому мне и нужно осмотреть вещдоки, чтобы понять, из чего именно сделан его доспех и боеприпасы.
— Осмотреть? Теперь это так называется? Любезный, подайте мне, пожалуйста, во-о-он то пирожное, я его сейчас «осматривать» буду.
— Ты бы лучше помог, чем ерничать по каждому пустяку, — одернула меня девушка.
— Вот сейчас вернемся, как включу свое суперчутье и ка-а-ак всем помогу! — пригрозил я.
Увы, но программа Химика ничем нам не помогла. Ну, голос и голос. Мужик как мужик. Разве что гласные тянет и слегка фонит, как наши звезды, что поют через «автотюн». Никаких зацепок — не устраивать же нам прослушивание для всей мужской части населения Иркутска от 20 до 50 лет, заставив их орать «Я есть закон!» по бумажке?
И вообще даже не факт, что это мужик — поди разбери там, под доспехами.
Так что мы перебрались на кухню, чтобы я снова задействовал свое новое умение.
— Сколько у нас времени на попытку? — деловито поинтересовался Химик, включая секундомер на смартфоне.
— Десять секунд…
— Мало. Ладно. Что ты при этом чувствуешь, что происходит?
— Ну… Мир вокруг становится… Даже не знаю, как это объяснить: тусклым, наверное. Краски, звуки, запахи — все приглушается.
— Ага. Ясно. А потом?
— А потом становится как и раньше.
— Да я не про это. Какие-то новые ощущения или странности появляются?
Ну вот привязался! Мир без вкуса, без цвета и запаха — этого ему мало?