Когда осталось полпорции, Бен вдруг наклонил тарелку — еда вывалилась на пол. Я неотрывно смотрела на нее еще секунду, а потом подняла глаза — он ахнул с наигранным изумлением.
— Упс, — вздохнул он. — Вот же ж я растяпа.
Но я была слишком голодна, чтобы гордо отказываться от такого угощения — кроме того, совершенно очевидно, что в данный момент на большее рассчитывать не приходилось. Меня трясло от злости, но я нагнулась к еде и принялась подбирать кусочки с пола — в тени нависающего надо мной Бена. Что сказать, вкус был премерзким, но за прошедшие годы я привыкла к неаппетитной пище.
Как только я покончила с «завтраком», Бен расстегнул наручники. Но стоило мне попытаться встать, как он толкнул меня обратно на четвереньки. Я простояла так целую минуту.
— Ползи в душ, — наконец протянул он.
Я скрипнула зубами, с трудом сдерживая рвущийся крик. Бен шел за мной по пятам всю дорогу, пока я ползла по линолеуму. Оказавшись на месте, он включил воду, а я нервно ждала, пока не услышала короткое «встать». Бен содрал с меня футболку — я отвернулась, но он рывком прижал меня к себе. Его губы жадно приникли к моей шее, ладонь скользнула по животу — а другой он обхватил мое горло.
Бен молчал. Наверное, ждал, что я взорвусь и начну сопротивляться, но я не была полной идиоткой. Пусть тешится, пока не лопнет от скуки, а я получу свой заслуженный душ.
Когда я воспользовалась туалетом, помылась и почистила зубы, Бен снова напялил на меня свою очередную футболку, на этот раз дополнив ее черными шортами, доходившими мне до голеней. Сам он тоже переоделся — в джинсы, не забыв прицепить на пояс парализатор. Мне оставалось только хмуриться, пока он прикреплял наручники к цепи, которую намотал на руку.
— Это впрямь так необходимо? — проворчала я.
— Да, если не хочешь, чтобы тебя украли.
Бен выволок меня из фургона, и яркое солнце, внезапный многоголосый шум и гам рыночной заставы ошеломили меня. Он запер фургон, и я удивленно моргнула, глядя на раскинувшееся вокруг море разномастных палаток. Местные жители ходили, по большей части, в чем придется: в джинсах или камуфляжных штанах. Пыльная пустыня под ярко-синим небом… Занятное местечко. Весьма…
Кто-то схватил меня за локоть, и я испуганно взвизгнула. Рядом со мной словно из ниоткуда вырос огромный белобрысый парень и наклонился, явно с целью понюхать мои волосы. Потрескавшиеся губы растянулись в зубастой улыбке.
Бен врезал ему по физиономии, не успела я вымолвить и слова, и незнакомец грохнулся в грязь. Столпившиеся зеваки захохотали, когда песок окрасился кровью из разбитого носа парня. Бен плюнул на него, дополнив плевок облачком пыли из-под ботинка ему в лицо, а потом взял меня за локоть и повел дальше.
Жара висела невыносимая, но, пожалуй, взгляды мужчин тревожили меня сильнее. Все оборачивались, глазея на меня, словно на кусок сочного мяса, и Бен скалился на них, как цепной пес. Этот мир был вовсе не таков, каким запомнился мне несколько лет назад. От него исходило ощущение опасности, голода. В воздухе висело напряжение, постоянная угроза, и я чувствовала себя антилопой, которая сбилась с тропы и вышла на львиный прайд.
Бен остановился, чтобы купить еды, прижав меня к своей груди, тем самым загораживая меня от жадных взглядов мужчин. Я слегка улыбнулась лавочнику, пожилому человеку со сгорбленной спиной, и он ответил мне улыбкой. Бен вытащил незнакомые деньги — красно-белые купюры — и пихнул мне мешок с продуктами, который я едва сумела обхватить рукой. Он окинул взглядом несколько стоек с алкоголем и сигаретами, и я закатила глаза.
— Тебе нельзя курить, — предупредила я. — У меня астма.
Он хохотнул и нагрузил меня новым мешком.
— Значит, не буду курить рядом с тобой.
Мы пошли прочь, и Бен приобнял меня за бедро. Он разминал пальцы, но, скорее всего, потому, что нервничал, как я. Мужчины медленно расступались с дороги, упорно провожая нас взглядами. Эти люди были грязными, жалкими и голодными. Я чувствовала себя не в своей тарелке. Мир больше не был прежним.
— Привет, Соло.
Бен резко остановился и застыл. Он обернулся, крепко придерживая меня — за нашими спинами, в нескольких футах, стоял невысокий мужчина в коричневой жилетке и джинсах. У него были волнистые черные волосы и выразительные темные глаза, подбородок покрывала неряшливая борода. К моему величайшему шоку, рядом с ним находилась женщина с прической в виде двух узелков-бубликов. Она надула пузырь жвачки и оглядела меня.
— По, — сердце Бена стучало мне в спину, — чего ты хочешь?
Сложив губы бантиком, По неспешно подошел к нам, на его бедре тоже болтался парализатор. Его женщина носила ярко-красный ошейник, белую майку и мешковатые зеленые штаны. При ней был обычный пистолет и кинжал.
По остановился в футе передо мной и криво улыбнулся.
— А эта симпатичная. Ты ее продаешь?
— Нет, — холодно ответил Бен.
Женщина снова щелкнула жвачкой, обходя по кругу нас с Беном.
— Ты всегда продаешь их, Бен.
По потянулся ко мне, и я ощерилась, клацнув зубами при приближении его пальцев. Он хмуро отступил, но прочие мужчины, включая Бена, рассмеялись. Бен поцеловал меня в висок и пристально посмотрел на По.
— Конникс, — произнес По, не сводя с меня глаз, — не будешь так добра проверить для меня маленькую зверюшку Бена? Я думаю, она интересней, чем он хочет нам внушить.
Бен приставил парализатор ко лбу По, никто и моргнуть не успел. Но в следующую секунду все вокруг нас вытащили разнообразное оружие и нацелили его прямо на Бена. Я видела, как его рука подрагивает возле моей головы; он был взбешен, но убрал парализатор в кобуру. Заскрежетал зубами у меня над ухом и, опустив руки мне на бедра, плотнее прижал к себе.
В замешательстве я завертела головой по сторонам, а потом пискнула, увидев, что Конникс встала передо мной. Она жестоко улыбнулась и без церемоний скользнула рукой по передку моих шорт.
Мужчины издевательски засвистели, и пальцы Бена впились в мою кожу. Я в шоке уставилась на Конникс, а она — на меня; пробираясь кончиками пальцев сквозь волосы на лобке, вкрадчиво проводя вдоль щели, она толкнулась в меня. Внутри все натянулось, как тогда с Беном, и ее улыбка стала еще более жуткой. Она вытащила руку, но прежде на короткую секунду погладила мою щель, заставив меня задрожать от внезапного возбуждения.
Конникс с усмешкой обсосала палец и обернулась к По.
— Девственница.
Так или иначе, обстановка стала еще более зловещей. По вздернул брови и кивнул. Толпа вокруг нас зашепталась, и я услышала, как мужчины вновь достают ножи и пистолеты.
— Неплохая куча денег, — протянул По. — Пара миллионов, вполне возможно. Ведь всем так хочется трахнуть девственницу.
Что-то коснулось моей ноги, и я опустила глаза — какой-то тощий старик пытался просунуть ладонь мне в штанину. В ужасе я закричала и, развернувшись, вжалась в грудь Бена — он держал меня одной рукой, а другой поднял парализатор. Я чувствовала их взгляды… слышала их отвратительные мысли.
— Подрочишь мне, и я заплачу тебе косарь! — заорал один.
— Два косаря! — послышался еще чей-то вопль.
Господи!.. Казалось, меня вот-вот стошнит. Что это за больное проклятое место? Неужели это происходит наяву?
Бен подхватил меня, я слышала, как из дула парализатора вырвались электроды, обволакивая кого-то. С шипением разряд перекинулся на следующего мужчину.
— Ключи, детка, — отрывисто приказал Бен. — Быстро.
Я зашарила в его кармане в поисках ключей и вытащила их как раз тогда, когда мы оказались фактически прижаты к двери фургона. В панике я сумела отпереть замок лишь со второй попытки, парализатор без остановки шипел, откидывая преследователей. Наконец мы с Беном запрыгнули внутрь, и он захлопнул дверь.