Воздух вокруг был неподвижен. Весь континент плавился под нестерпимой жарой. На западе на линии горизонта вырисовывалась четкая коричневая полоса песчаной бури.
— У нас очень мало времени, Биоскульптор, — сказала Поющая. Она не должна напоминать мне об этом. В свое время она была здесь всего с несколькими сотнями людей, группами по четыре-пять человек, разбросанными на десятках тысяч километров, в основном или молодых, или старых. С помощью нескольких мониторов она тщательно отобрала некоторых из них, и сейчас они находились в стазисе на ее научно-исследовательском корабле, расположенном в нескольких сотнях метров от Ключ-Судна.
Некоторые количество других людей должны были добраться до Малого Ковчега. Это все те физические человеческие образцы, которые нам удалось собрать. Некогда изобилующая популяция людей теперь сократилась до трех-четырех видов. Без них сохранить много здоровых и репродуктивных образцов будет сложно, если вообще возможно, среди тех генетических образцов, которых я стремлюсь сохранить.
Снова и снова в своих экспериментах я сталкивалась с сопротивлением во всех жизненных системах, с почти порочными слабостями, словно за пределами их физического тела и духа лежит нечто, что толкает популяцию на неопределенные поступки со страшной силой, подталкивая к определенной точке, приводя к потерям и давлению, заставляя популяцию угасать, становится подобной пламени свечи на ветру, а не бушующему огню в жерле печи.
Человечество могло находиться в этой точке.
Возложенное на Биоинженеров бремя крайне велико. Без нашего участия галактика будет изуродована отходами, всем тем, что останется от разнообразия жизни — в зависимости от эффективности воздействия Гало — по нашим исследованиям, процессы восстановления былого мира могут занять сотни тысячелетий.
— Биоскульптор, мы должны сейчас же улетать!
Моя анцилла была согласна с этим. Оба Ключ-Судна и научный корабль обнаружили звездную дорогу, закручивающуюся вокруг системы, первые предвестники конца, но нужно было еще подождать, чтобы быть уверенными наверняка. Потоп клюнул на приманку.
— Я остаюсь, — сказала я. — Вы доставите собранных нами людей на Ковчег — вы блестяще служили Мантии, и за это я передаю свой титул вам.
Она удивилась.
— Биоскульптор… Я не могу принять его. Вы все еще…
— Больше нет времени. Наши анциллы должны подтвердить передачу. Отныне вы — Биоскульптор. Пришло время спасти наших людей.
— Я смущена, Биоскульптор… А что будет с вами? — она знает меня достаточно хорошо, чтобы увидеть, что у меня есть план, но что касается ее жизни — она пока не могла рассуждать о том, что для нее лучше.
— Пока мы говорим, сюда движется еще один корабль, — сказала я ей. — Достаточно большой для создания и монтажа портала. Если у меня получиться, то те, кто будет заново заселен на эту планету, будут иметь надежду. У них будет доступ к нашей истории. Нашему наследию. К Ковчегу.
Поющая-о-Молодости, новый Биоскульптор, продолжала неподвижно стоять. Протяжный и сильный порыв ветра окружил нас, такой задумчивый и прекрасный. Я всегда любила этот мир, за всю его изменчивость и жестокость. Самая великая красота и гармония сосредоточились именно здесь.
— Это все, что я хотела тебе сказать. Этот Ключ-Судно будет последним кораблем, которому разрешено покинуть эту систему, но вскоре даже и это будет рискованно. Поспеши. Возьми наших людей на новый Ковчег. Следи за всем, наблюдай за ними. Если я смогу снова присоединиться к вам, то буду служить так же самоотверженно, как ты, надеюсь, служила мне.
Она отказывалась принимать это.
— Биоскульптор, вы погибнете здесь! — воскликнула Поющая.
— Иди. Со временем ты поймешь, почему я так поступаю.
Она не двигалась, словно намертво приросла к земле.
— Уходи! Спасай наши образцы! Здесь мы закончили свою работу!
Поющая-о-Молодости уходит прочь, сначала медленно, а затем переходя на бег.
Её научно-исследовательское судно поднимается, следуя в небе по направлению к командной станции Ключ-Судна.
— Биоскульптор, — прошептала я. — Вечности всем вам.
Я провела день и ночь на открытой поверхности Эрде-Тайрин после бесцеремонного прибытия массивного корабля Звездорождённого. Для того чтобы разобрать на детали и изменить конструкцию этого судно для моих нужд, потребовалось мое личное присутствие и контроль, по крайней мере, на начальной стадии. Это достойное, и в тоже время печальное время. Ко мне подходили различные животные. Газели и антилопы, буйволы и горные козлы, приходят посмотреть, чем я занимаюсь. Они немного боятся, ведь все люди были удалены с поверхности планеты. Двухметровый бронтотерий прижимается своей мордой к моей груди, мягко, но с силой, словно говоря мне — что я нахожусь не в том месте, что я возможно, должна двигаться дальше, и не беспокоить это мирное царство.